Владимир Высоцкий в Ленинграде

— Так как я очень тороплюсь, вы говорите, что петь, и я спою.

Из зала закричали: "Парус"!

"А у дельфина взрезано брюхо винтом…"

Я тоже пел час двадцать. После Высоцкого выступать всегда нелегко. Но по окончании концерта ко мне подходили люди и говорили:

— Всё хорошо, ты хоть с нами пообщался. А Высоцкий отработал чисто механически — как патефон!

Запись этого концерта существует".[79]

Прервём на секунду воспоминания Ю. Кукина. Высоцкий действительно спел 19 песен, перемежая их лишь короткими комментариями. Но ведь и Кукин спел 18 песен примерно в таком же темпе. Правда, в конце он ответил на записки, но на этом его общение со зрителями и закончилось.

"Концерт в "почтовом ящике-936" состоялся в понедельник, год, месяц и число не помню, а то, что понедельник — точно. (Концерт состоялся 10 мая 1967 года, в среду, — датировка сохранилась на коробке с плёнкой, хранившейся у Ричарда Вильдана. Видимо, Ю. Кукина подвела память: 10 мая, действительно, был первым рабочим днём, но — не после воскресенья, а после праздников — М.Ц.) По понедельникам, раз в месяц, в кафе "Восток" собирались питерские барды и устраивали междусобойчик — концерт без публики, но с вином. Устраивались за столиками, микрофон — в центре зала. Кто хотел, подходил и пел, каждый так песни по три.

Я появился в кафе где-то через час после концерта в 936 "ящике". И увидел Высоцкого! Никуда он не торопился, ни на какую репетицию! Соврал, чтобы выступить первым. Только и всего. Кстати, он очень часто говорил, что торопится, и тем самым ставил под удар человека, с которым работал на концерте в паре.

Я не знал, что в "Востоке" будет Высоцкий, а другие, видимо, знали, потому что собралось больше обычного.

Мы оказались с ним за одним столиком. Он не пил. Я вообще с ним не выпил вина ни грамма. Так получалось, что мы встречались, когда он бывал в завязке. У меня даже сложилось впечатление, что он вообще не пьёт.

Обсуждали мы обычно только его песни, моих почти не касались. Я старался больше слушать. Помню, он спел "Профессионалов" — песню про хоккеистов. По-моему, это было первое исполнение этой песни. Из трёх исполненных мной песен одна — "SOS". Высоцкому песня понравилась:

— Вот так, Юра, тебе и надо писать!

Николай Фёдорович Курчев записывал этот междусобойчик".[80]

Фонограмма выступления в "почтовом ящике № 936", как я уже упоминал, сохранилась у Ричарда Вильдана, брата сокурсника Высоцкого по Школе-студии МХАТ Романа Вильдана. Согласно его воспоминаниям, концерт организовал не В. Соломатин, как сказал Ю. Кукин, а он сам. Что любопытно, Р.Вильдан вовсе не упоминает о присутствии Ю. Кукина на концерте! Такое впечатление, что речь идёт о разных концертах. Но — нет. Упомянутая в публикации в санкт-петербургской газете "Секретные материалы 20-го века" [81]дата и отрывки из фонограмм неопровержимо свидетельствуют — концерт тот же самый. В литературе о Высоцком так бывает часто — разным людям запомнились разные вещи…

Сохранилась серия фотографий поющего Высоцкого, сделанная в 1967 году в кафе при ДК Работников пищевой промышленности, где располагался клуб авторской песни "Восток", но до сих пор никто не брался датировать эти снимки точнее. Санкт-петербургский высоцковед И. Водин, ознакомившись с текстом данной повести, совершенно, на мой взгляд, справедливо предположил, что фотографии сделаны 10 мая. На них Высоцкий одет в ту же клетчатую рубашку, в которой он запечатлён на снимках у Г. Рахлина 9 мая. Похоже, ещё одна "ленинградская" загадка оказалась разгаданной.

Документально подтверждённых ленинградских "квартирников" того периода немного. Два из них состоялись у уже известного нам Г. Рахлина — 23 апреля и 9 мая (на последнем присутствовали главный режиссёр "Таганки" Ю. Любимов и директор театра Н. Дупак, а кроме Высоцкого, пели и актёры "Таганки" В. Смехов, А. Васильев и В. Золотухин).

С. Лепко, организовавшая выступление Высоцкого в ЦНИИ приборов и автоматики, вспоминала: "Высоцкий бывал у меня — в "распутинском" доме на Гороховой (тогда улица Дзержинского), 64. Распутин за полвека до того жил этажом выше. Я говорила Володе об этом, но он особого интереса не проявил.

Приезжал обычно без гитары. Мою семиструнку перестраивал — спичку под струну подкладывал. Брал пару аккордов и спрашивал:

— Света, а магнитофона у тебя нету?

— Нет, Володя, мне на что его купить.

— Вот и хорошо, — сказал он, и тут же уточнил:

— Хорошо не то, что магнитофона и денег нет, а то, что я могу просто тебе попеть, без записи.

Он пел, а из соседней квартиры стучали в стенку:

— Выключите магнитофон!"[82]

НА СЪЁМКАХ "ИНТЕРВЕНЦИИ"