Владимир Высоцкий в Одессе<br />(Документальная повесть)

Прежде, чем предоставить слово В. Конкину, почитаем, что сказал главный оператор фильма Л. Бурлака:

«Роль в телефильме „Место встречи изменить нельзя" была одной из первых для Станислава Садальского. Но, несмотря на это, „новенький" сразу показал себя человеком незаурядным. И вообще он был таким заводилой! Постоянно шутил, пытался всё перевернуть — в хорошем смысле — на съёмочной площадке. Но при этом был очень дисциплинированным и ответственным. Никогда не опаздывал на съёмки, не приходил нетрезвым (запомним это. — М. Ц.).

Весёлые темпераменты Высоцкого и Садальского сковывали Конкина. Конкин даже обижался. Я помню, Володя подходил и делился со мной, что он себя неуютно чувствует, так как Высоцкий его частенько подкалывал. Ему казалось, что его недолюбливают, приходилось успокаивать»[149].

У В. Конкина, исполнителя роли Шарапова, воспоминания о съёмках остались вовсе не радужные, и тут он, пожалуй, расходится со всеми остальными членами съёмочной группы:

«То, что я сыграл Шарапова — это, прежде всего, заслуга Станислава Сергеевича Говорухина. Все остальные были категорически против моего участия в картине, но Говорухин меня отстоял.

И работа началась, но первые результаты тоже никому не понравились. Тогда вдруг, совершенно неожиданно, Станислав Сергеевич сказал фразу, которая меня просто сразила наповал: „Володя, ты меня предаёшь! Я так тебя отстаивал, а у нас ничего не получается".

Тогда я тихо собрал свой чемодан и уже решил было уезжать, как вдруг в дверь моего гостиничного номера постучался Виктор Павлов, с которым мы должны были сниматься в прологе фильма…

Так вот Витя Павлов спрашивает: „Чего это ты чемодан собрал?" — „Да вот, Витя, уезжаю я. Не могу больше работать в такой обстановке, когда все тебя не любят, не понимают, а теперь ещё и в предательстве обвиняют. Да и Высоцкий давит, как танк, ничего не слушает, тянет одеяло на себя…" А именно так и было, чего скрывать? Не знаю, может, кому-то и приятно, когда на него орут. Мне приятно не было, у меня просто руки опускались… Другая порода, понимаете? Не толстокожий я, что ж поделаешь…

А Вите Павлову я буду по гроб жизни благодарен… Мы вышли на улицу. Смеркалось. А неподалёку от нашей гостиницы был то ли институт марксизма-ленинизма, то ли ещё что-то в этом роде, и там стояли на пьедесталах Маркс и Ленин. Вот в этих декорациях Витюша начал читать сценарий. Как смешно было! Мне и в голову прийти не могло, что это, оказывается, просто комедия, водевиль, канкан на тему борьбы с бандитизмом. По крайней мере, в интерпретации Витюши всё выглядело именно так… Я просто умирал от смеха! В общем, ему удалось вырвать меня из атмосферы всеобщей агрессивности, поддержать и успокоить.

А потом приехал Стас Садальский, и Высоцкий со свойственным ему темпераментом начал давить уже на Стаса. Дело в том, что Владимир Семёнович в очередной раз куда-то опаздывал, хотя в своё время и обещал, что будет сниматься только „у друга Славы" в театре останется лишь на „Гамлете", отменит все планы, все гастрольные поездки. На самом же деле, то на месяц пропадал, то на два. Кто сейчас об этом вспомнит?

Значит, стал он на Стаса давить, повторялась та же история, что и со мной. Но я уже привык, у меня выработалась внутренняя броня.

Я говорю: „Стас, попроси получасовой перерыв"…Я завёл Стасика за ближайший сарай, где уже был накрыт на земле рушник со всевозможными яствами и бутылкой шампанского. Стас выпил стаканчик, другой, а я тем временем ему объяснял: „Успокойся, дорогой, я испытал то же самое, но потом притерпелся".

За эти полчаса Стас пришёл в себя, и когда вернулся на съёмочную площадку, то был уже совершенно спокоен, только язык немного заплетался — отсюда эта шепелявость у его героя…»[150].

Кстати, режиссёр картины С. Говорухин историю появления шепелявости у Кирпича рассказывал совершенно иначе:

«Высоцкий помог создать образ Кирпича, — он же изначально не шепелявил. Володя часто рассказывал истории, словно придуриваясь. И вот эту его манеру в картине скопировал Садальский»[151].

То, что образ Кирпича лепился не без помощи Высоцкого, подтверждал и сам исполнитель С. Садальский:

«Вопрос: Смешной дефект речи, который был у Кирпича, вы специально придумали?

— Это Высоцкий подсказал такой приблатнённый говорок. Ну а я уж дальше развил, тем более что у самого в детстве был неправильный прикус. Вот видите, чем хороша актёрская профессия, — свои недостатки можно превратить в достоинство.

Вопрос: Кстати, как вам работалось на съёмочной площадке с Высоцким? Вы были с ним дружны в жизни?