Читаем Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти полностью

Покой только снится, я знаю, —Готовься, держись и дерись:Есть мирная передовая —Беда, и опасность, и риск.Приходится слышать нередкоСейчас, как тогда:«Ты бы пошел с ним в разведку?Нет или да?»

Этот вопрос обращен к нам – настало время выбора!

Избиратели Шевченковского избирательного округа № 469 города Киева свой выбор сделали: из пяти кандидатов в народные депутаты Ю. Щербак в первом же туре выборов получил абсолютное большинство голосов. Хороший человек взял в руки правильное знамя! Но бывало иначе…

Высоцкого уже давно слушают не на катушках, а на компакт-дисках. Его творчество изучают, называют явлением, культурным пластом, анализируют причины популярности… Время меняется, а Высоцкий остается. Люди, знавшие его близко, говорят, что Высоцкий вряд ли бы изменился сегодня. Но велик соблазн использовать сверхпопулярность поэта в корыстных целях. На имени Высоцкого сегодня наживаются те, кого он всегда высмеивал, с кем боролся его «отчаяньем сорванный голос» – с мещанской психологией, торгашеской расчетливостью, ханжеством и лицемерием…

Вечера памяти Высоцкого устраивают не только в памятные даты, но и «по будням». Такой вечер ЦТ транслировало 21 сентября 1994 года. Скорее, это был не вечер памяти, а агитационное мероприятие демократической партии «Выбор России». Имя Высоцкого было взято в качестве символа, флага демократов от «Выбора России», которые, очевидно, таким путем пытались пополнить свои ряды из огромного числа почитателей Высоцкого. Лидеры либералов, сами порой пренебрежительно отзывавшиеся о «певце из подворотен», решили из покойника сделать жертву режима и именно в таком виде внедрить в сознание масс. Вели вечер Алла Гербер и Марк Розовский.

А. Гербер: «Сегодня наш первый вечер… Первый вечер нашей демократической партии «Выбор России». Я не знаю, выбрал бы нас Володя Высоцкий, но мы его выбрали давно. Я даже надеюсь, мне бы очень хотелось так думать, что он был бы сегодня здесь с нами».

С сообщением о внутреннем положении в стране до и после начала реформ выступил крупный экспериментатор над народом в области экономики Е. Гайдар: «Пожалуй, нигде общество не было так растоптано государством, как в России. Государство полностью монополизировало всю жизнь. Нельзя было без него открыть балетный кружок, и уж конечно нельзя было без его санкции стать поэтом…

Сегодня у нас больное, искореженное общество. Страшно больное… Оно учится разговаривать, оно учится жить без этой безумной опеки государства. И для нас сегодня бесконечно важен вот этот голос Высоцкого. Голос умный, голос правдивый, голос бесконечно талантливый, голос, научивший общество говорить правду о самом себе. Поэтому без всякой политики, конечно, Владимир Высоцкий – в русской культуре и в русской истории. Он с нами все равно!»

Кроме политиков на вечере выступили писатели Е. Попов и В. Аксенов с рассказами о сотрудничестве с Высоцким в альманахе «МетрОполь», артисты Театра на Таганке С. Фарада и Б. Хмельницкий посетовали на сложную судьбу театра, а Н. Джигурда прочитал стихотворение, вполне соответствующее проводимому мероприятию:

Он выпивал. Он пил запойно.Пил яд несовершенства нашей жизни.И отравился ею, но достойно,Совсем не так, как баловень капризный.Боялись пить, иль пили, но по капле,А он глушил за всех на всю катушку.Живут спокойно те, над кем не каплет,И молят дольше куковать кукушку.А он хотел узнать лишь крайний срок свой,Желал успеть испить поболе яда,Мечтал уйти из жизни смертью мокрой —И в этом высшая его была награда.И потому дрожали, как на плахе,Производители им выпитой отравы.Держал он ложь, переодевшуюся, в страхеИ ужас нагонял на слуг отравы.Он был любим, он был душой России,За то, что не играл с народом в прятки.Он, сколько бы его ни поносили,Добро и правду нес в людские грядки.Он выпивал, он пил запойно,Пил яд несовершенства нашей жизни,Но он живет святой и непокорный.Он – гениальный сын больной отчизны.
Перейти на страницу:

Все книги серии Лучшие биографии

Екатерина Фурцева. Любимый министр
Екатерина Фурцева. Любимый министр

Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф. Медведева с деятелями культуры, касающиеся образа Е.А.Фурцевой, а также отрывки из воспоминаний и упоминаний…В книге использованы фрагменты из воспоминаний выдающихся деятелей российской культуры, близко или не очень близко знавших нашу героиню (Г. Вишневской, М. Плисецкой, С. Михалкова, Э. Радзинского, В. Розова, Л. Зыкиной, С. Ямщикова, И. Скобцевой), но так или иначе имеющих свой взгляд на неоднозначную фигуру советской эпохи.

Нами Артемьевна Микоян , Феликс Николаевич Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?

Михаил Александрович Полятыкин бок о бок работал с Юрием Лужковым в течение 15 лет, будучи главным редактором газеты Московского правительства «Тверская, 13». Он хорошо знает как сильные, так и слабые стороны этого политика и государственного деятеля. После отставки Лужкова тон средств массовой информации и политологов, еще год назад славословящих бывшего московского мэра, резко сменился на противоположный. Но какова же настоящая правда о Лужкове? Какие интересы преобладали в его действиях — корыстные, корпоративные, семейные или же все-таки государственные? Что он действительно сделал для Москвы и чего не сделал? Что привнес Лужков с собой в российскую политику? Каков он был личной жизни? На эти и многие другие вопросы «без гнева и пристрастия», но с неизменным юмором отвечает в своей книге Михаил Полятыкин. Автор много лет собирал анекдоты о Лужкове и помещает их в приложении к книге («И тут Юрий Михайлович ахнул, или 101 анекдот про Лужкова»).

Михаил Александрович Полятыкин

Политика / Образование и наука
Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Владимир Высоцкий без мифов и легенд

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

Виктор Васильевич Бакин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее