Читаем Владимир Высоцкий. Жизнь после смерти полностью

30 сентября 1997 года Ю. Любимову исполнилось 80 лет. К юбилею на всех каналах телевидения – программы, ему посвященные. Во вступлении к фильму А. Стефановича прозвучал великолепный панегирик: «В искусстве есть абсолютные величины. Знаменитый актер, выдающийся режиссер, создатель легендарной «Таганки», постановщик с мировой славой Юрий Любимов и является такой абсолютной величиной. Бунтарь, балагур, пересмешник, великий реформатор театра, человек открытых страстей и невероятного обаяния, любимец публики, одна из самых драматических фигур в нашей культуре. Он из тех, кто бросил вызов всесильной государственной системе, он испытал на себе ее жестокость. Перед ним преклоняются, его ненавидят. Он прошел медные трубы славы. Ему знаком гордый хлеб изгнания. Было все – и признание толпы, и предательство учеников…»

У Леонида Филатова на это несколько другой взгляд: «Интеллигентская болтовня, слюнявая модель: Губенко-сын, отсуживающий полхаты у отца. Губенко не нужно было вообще ничего. Он просто ушел из театра, когда вернулся Любимов, – и все. Артисты просили Колю вернуться и защитить их. Так что творимая некоторыми благородная модель «сын супротив отца» – ерунда собачья. Во всем виноват, я уже так считаю много лет, Юрий Петрович Любимов. Хотя он гений чистой воды, и мы все ему обязаны. Но истина – такова. Сейчас ни к чему это ворошить, камни в кого-то бросать».

Высоцкий был самой сложной и самой яркой страницей в биографии Любимова, и потому весь фильм А. Стефановича был пронизан песнями Высоцкого, отрывками из спектаклей, в которых он играл, была показана сцена похорон и репетиция спектакля «Владимир Высоцкий». Если Любимов был душой Театра на Таганке, то Высоцкий – его нервом.

При чествовании юбиляра Никита Высоцкий подарил ему вышедшее накануне Собрание сочинений В. Высоцкого в четырех томах. В оригинальное издание вошли все известные и менее известные произведения, а также отрывки, наброски, многочисленные варианты текстов, краткие биографические сведения, прижизненная дискография, перечень фильмов с участием Высоцкого. Издание было осуществлено по инициативе наследников поэта.

Теперь у Любимова нет пренебрежения к властям, да и власти обласкали создателя «Таганки» – наградили орденом. Однако творчество режиссера было актуально, когда он мог говорить только между строк. С наступлением гласности искусство подтекста потеряло смысл.

В. Качан: «Выяснилось уж совсем грустное: что новоявленная «акула мирового империализма» может творить только в условиях борьбы и охоты, что она могла талантливо и с выдумкой кусать за задницу советскую власть, а когда советской власти не стало, она начала терять зубы. И творческих потрясений уже не будет, останется лишь легенда о нем и его команде, да еще о тех красивых штормах, которые они устраивали в обычном море театральных иллюзий».

Ни один новый спектакль не смог стать событием. Ни «Шарашка» по Солженицыну, ни «Пушкин», ни «Живаго» никого не задели, потому что проклинать сегодня ГУЛАГ, или царизм, или Гражданскую войну стало совершенно безопасным делом. Невероятная популярность «Таганки» на протяжении почти двух десятилетий была связана почти исключительно с политической и социальной остротой большинства спектаклей. Объявленная гласность в значительной степени ликвидировала интерес к «Таганке» – «фига в кармане» перестала быть интересной публике… В изменившихся обстоятельствах театр не смог найти своего места, а его главный режиссер утратил азарт, видение цели и понимание, куда движется ситуация в стране. Он перестал слышать время. И потому все, что он ставил, выглядело случайным, продиктованным не как прежде потребностью, а «соображениями». Реанимированная «Таганка» перестала быть олицетворением свободы. Театр, как и страна, раскололся (80 % труппы от Любимова ушли к Губенко).

В. Смехов: «Последнее десятилетие слабо утешает даже самых романтичных из наших поклонников. Треснул по швам бывший закрытый «ящик» Эсэсэсэр, и, как сказано у Высоцкого, «к чертям – развалилася корона, нет державы, нету трона… только кровь одна – с позором пополам…» Слава богу, судьба помешала театру впасть в полное помешательство…»

Основное впечатление от последних любимовских спектаклей у большинства зрителей – уважительное недоумение. И недопонимание. Наверное, их и не обязательно понимать – достаточно просто радоваться тому, что они появляются. Еще у входа перед началом спектаклей спрашивают лишние билетики, но толпа жаждущих сильно поредела. А было время, о котором Л. Филатов писал так:

Таганка, девочка, пижонка, дрянь!..Что ты наделала, ты только глянь!О, Апокалипсис всея Москвы…Толпа, оскалившись, крушит замки!Даешь билетики!.. А им в ответ:Билетов нетути! Физкультпривет!..
Перейти на страницу:

Все книги серии Лучшие биографии

Екатерина Фурцева. Любимый министр
Екатерина Фурцева. Любимый министр

Эта книга имеет несколько странную предысторию. И Нами Микоян, и Феликс Медведев в разное время, по разным причинам обращались к этой теме, но по разным причинам их книги не были завершены и изданы.Основной корпус «Неизвестной Фурцевой» составляют материалы, предоставленные прежде всего Н. Микоян. Вторая часть книги — рассказ Ф. Медведева о знакомстве с дочерью Фурцевой, интервью-воспоминания о министре культуры СССР, которые журналист вместе со Светланой взяли у М. Магомаева, В. Ланового, В. Плучека, Б. Ефимова, фрагменты бесед Ф. Медведева с деятелями культуры, касающиеся образа Е.А.Фурцевой, а также отрывки из воспоминаний и упоминаний…В книге использованы фрагменты из воспоминаний выдающихся деятелей российской культуры, близко или не очень близко знавших нашу героиню (Г. Вишневской, М. Плисецкой, С. Михалкова, Э. Радзинского, В. Розова, Л. Зыкиной, С. Ямщикова, И. Скобцевой), но так или иначе имеющих свой взгляд на неоднозначную фигуру советской эпохи.

Нами Артемьевна Микоян , Феликс Николаевич Медведев

Биографии и Мемуары / Документальное
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?
Настоящий Лужков. Преступник или жертва Кремля?

Михаил Александрович Полятыкин бок о бок работал с Юрием Лужковым в течение 15 лет, будучи главным редактором газеты Московского правительства «Тверская, 13». Он хорошо знает как сильные, так и слабые стороны этого политика и государственного деятеля. После отставки Лужкова тон средств массовой информации и политологов, еще год назад славословящих бывшего московского мэра, резко сменился на противоположный. Но какова же настоящая правда о Лужкове? Какие интересы преобладали в его действиях — корыстные, корпоративные, семейные или же все-таки государственные? Что он действительно сделал для Москвы и чего не сделал? Что привнес Лужков с собой в российскую политику? Каков он был личной жизни? На эти и многие другие вопросы «без гнева и пристрастия», но с неизменным юмором отвечает в своей книге Михаил Полятыкин. Автор много лет собирал анекдоты о Лужкове и помещает их в приложении к книге («И тут Юрий Михайлович ахнул, или 101 анекдот про Лужкова»).

Михаил Александрович Полятыкин

Политика / Образование и наука
Владимир Высоцкий без мифов и легенд
Владимир Высоцкий без мифов и легенд

При жизни для большинства людей Владимир Высоцкий оставался легендой. Прошедшие без него три десятилетия рас­ставили все по своим местам. Высоцкий не растворился даже в мифе о самом себе, который пытались творить все кому не лень, не брезгуя никакими слухами, сплетнями, версиями о его жизни и смерти. Чем дальше отстоит от нас время Высоцкого, тем круп­нее и рельефнее высвечивается его личность, творчество, место в русской поэзии.В предлагаемой книге - самой полной биографии Высоц­кого - судьба поэта и актера раскрывается в воспоминаниях род­ных, друзей, коллег по театру и кино, на основе документальных материалов... Читатель узнает в ней только правду и ничего кроме правды. О корнях Владимира Семеновича, его родственниках и близких, любимых женщинах и детях... Много внимания уделяется окружению Высоцкого, тем, кто оказывал влияние на его жизнь…

Виктор Васильевич Бакин

Биографии и Мемуары / Документальное

Похожие книги

Образы Италии
Образы Италии

Павел Павлович Муратов (1881 – 1950) – писатель, историк, хранитель отдела изящных искусств и классических древностей Румянцевского музея, тонкий знаток европейской культуры. Над книгой «Образы Италии» писатель работал много лет, вплоть до 1924 года, когда в Берлине была опубликована окончательная редакция. С тех пор все новые поколения читателей открывают для себя муратовскую Италию: "не театр трагический или сентиментальный, не книга воспоминаний, не источник экзотических ощущений, но родной дом нашей души". Изобразительный ряд в настоящем издании составляют произведения петербургского художника Нади Кузнецовой, работающей на стыке двух техник – фотографии и графики. В нее работах замечательно переданы тот особый свет, «итальянская пыль», которой по сей день напоен воздух страны, которая была для Павла Муратова духовной родиной.

Павел Павлович Муратов

Биографии и Мемуары / Искусство и Дизайн / История / Историческая проза / Прочее