Владлен Бахнов

В мире мебельном бывает
То же, что в любом ином:
Стол обеденный мечтает
Кабинетным стать столом.
В табуретке страсть клокочет
Всем страстям людским под стать:
Табурет стать стулом хочет.
Стул мечтает креслом стать.
Кресло хочет стать диваном —
Не простым, а под сафьян.
Потому что под сафьяном
Лучше выглядит диван.
И матрас переживает:
Полон тихою мечтой.
Полосатый, он желает
Стать полуторной тахтой.
И тахта отстать не может:
Гарнитур теперь в чести,
И тахта мечтает тоже
Гарнитуром обрасти.

Так что скажем не впервые:
Комната иль кабинет —
Всюду страсти роковые,
И от них спасенья нет!

Самовлюбленность

Весь мир погружая в полуденный зной.
Светило на небе светило.
Над лесом, над лугом, над ширью степной
Пушистое облако плыло.

Оно озиралось вокруг и на юг
Едва продвигалось замедленно.
И вот, проплывая над озером, вдруг
Свое отраженье заметило.

А нужно признаться нам прежде всего:
До этого случая облако
Не видело в зеркале вод своего
Довольно приятного облика.

И надо ж случиться подобной беде,
И в холод, и в жар его бросило:
Впервые увидев свой облик в воде.
Влюбилось вдруг облако в озеро!

Влюбилось! Пускай хоть на час, хоть на миг…
И ты мне, читатель, позволишь
Отметить, что часто мы любим в других
Свое отраженье всего лишь!

Одиночество

Здесь один петух на всю деревню.
Но доверить можно старику:
Как велит обычай стародревний,
Каждый день в одно и то же время
Он кричит свое «Кукареку!»,
Одиноко бедному поется.
Но он верит, голося во тьму.
Что когда-нибудь, да отзовется
Дальний брат по разуму ему.
Раздается хриплый клич старинный
Памятью почти былых времен…

И однажды вызов петушиный
Записал я на магнитофон.
И едва закукарекал Петя,
Паузу едва лишь сделал он, —
Я включил ту запись на кассете,
И в ответ запел магнитофон.
Что тут стало с птицей вдохновенной!
Заорал петух что было сил.
Чтобы где-то на краю Вселенной
Тот, другой, опять заголосил.
Разгоняет ночь одна лишь спичка.
Мрак отходит, огоньком гоним…

Долго, долго длилась перекличка
Петуха с кассетником моим.
Но теперь уж точно знает петел:
Есть он, есть живой собрат его.
Пусть он даже на другой планете —
Можно докричаться до него!

Фантастическая история