Владукас

«Здравствуй, дорогая мамаша;

здравствуй, милая сестренка!!!

Пишу просто на авось. Не верится мне, что вы остались живыми. Сколько я передумал и все прихожу к одному выводу, что нет вас в живых. Разве можно предполагать, что вы живые — после нахождения под игом у немцев больше двух лет? И почему вы не выехали — не знаю. Всех вас я искал — писал письма во все уголки Советского Союза и отовсюду получал один ответ: нет, нет и нет.

Мама и сестренка, если вы остались в живых, то прошу обо мне не беспокоиться: я пока жив, и, возможно, в скором времени встретимся.

С братом Федором, как и с вами, никакой письменной связи не имею. Разыскиваю, но пока ответа не получил. В одно время мы находились недалеко друг от друга, и я об этом узнал через других спустя шесть месяцев. Где он сейчас, Федюша?

Вова находился в Дятькове, тоже не успели с Пашей выехать и остались в оккупированном районе. Недавно Дятьково мы освободили, искал, запрашивал — тоже, вероятно, нет в живых.

Несколько слов о себе: жив и здоров. Писать обо всем, мною пережитом, — не опишешь. Главное, что поправился и чувствую себя хорошо.

Быстрее пишите о себе. Напишите, где находится Свирид, где тетя Катя со всеми домочадцами. Если установлен телеграф, дайте мне телеграмму. Сейчас я о вас думаю больше, так как район освобожден. Пишите по адресу: полевая почта 55355-С и мне.

Целую крепко всех вас. Алексей. 26.09.43 г.».

Письмо от 5 октября 1943 г.:

«…Дорогие мои, как я мучаюсь неизвестностью! Жду и не могу дождаться писем от разных адресов, по срочному запросу. Сообщения могут быть радостными и могут быть для меня траурными… Где вы и как живете? Кто ответит мне на этот вопрос — не знаю. Но ответ должен быть…

Я сейчас смотрю все газеты, ищу знакомые имена, фамилии — и много их нахожу. По газетам я узнал, что председатель Смоленского горсовета — т. Казаков, и узнал, что Красная Армия освободила 15000 мирных жителей от фашистской кабалы, которых немцы гнали в Германию. Но писем ни от кого не получаю.

Вову я видел в феврале 1942 года, когда выходил из окружения — он был тогда в Дятькове. Хотел взять с собой, но побоялся за его жизнь, так как нужно было переходить линию фронта, и меня сбили с толку партизаны, которые уверяли, что Дятьково скоро будет освобождено. Жив ли он? Не знаю. Никаких сообщений не имею…»

Я не могу дальше читать — слезы застилают мои глаза. Оказывается, отец всю войну искал меня и был почти рядом со мной, но встретиться нам так и не довелось в то время.

В любом населенном пункте, который ему приходилось освобождать, гвардии лейтенант Алексей Плющев разыскивал свою семью среди живых и мертвых.