Владыка

— Недавно, — слабо улыбнулся владыка. — Какую-то пару недель назад, хотя, казалось бы, должен был поумнеть гораздо раньше. Мне и сейчас нелегко, но я не променял бы эту правду ни на что в жизни.

Таррэн только головой покачал.

— Боюсь, это невозможно.

— Значит, я опоздал, — горько прошептал повелитель, с болью принимая такой ответ. — А жаль…

— Жаль, — эхом повторил молодой лорд и отвел взгляд.

Они неловко замолчали.

— Эй, хватит кукситься. Тирриниэль, забудь о прошлом — не до него сейчас. Мы все-таки по делу пришли, а не на вечер встреч. Скажи лучше, что ты сумел сделать? — деловито вмешалась Гончая, требовательно глядя на обоих. — Ты же не сидел сложа руки все эти двадцать лет? Что у вас получилось?

— Ничего, — кротко сообщил владыка. — Поначалу сила уходила медленно. Если честно, я даже не сразу понял, в чем дело, но, когда вдруг потускнел и оплавился мой перстень, Иттираэль забеспокоился. Мы вместе просмотрели ауру. Обратились к ясеню, трижды все проверили, потому что слишком мне еще рано для настоящего Ухода, но после пары недель сомнений не осталось. Сами знаете, Уход не приносит боли. Только слабость и плавное угасание. Первые годы мне даже помощь не требовалась — недостаток силы едва ощущался. Потом понадобились накопители. Дальше — больше. В последние месяцы я живу исключительно за счет других. Собственно, именно поэтому я и отправил зов. Сын мой…

Таррэн прикусил губу, прекрасно понимая, о чем его будут просить.

— Мы это уже обсуждали. Это не мое. Прости. У меня уже есть дом и семья, которую я не брошу. Да и ясень меня не примет. Я отреченный, отец, и этого ничто не изменит: ни время, ни твое желание, ни все усилия совета. Даже Уход. Единственное же, что я могу, — это попробовать продлить тебе жизнь за счет собственных резервов.

Белка хмыкнула.

— А потом свалиться на пару недель холодным трупом, который даже я не смогу сразу поставить на ноги. Тирриниэль, что с рощей?

— Вянет, — немедленно ответил эльф. — Пока только с краев, однако процесс уже запущен. Иттираэль регулярно обходит холмы, но без толку — с каждым днем опавших листьев становится все больше. Деревья умирают. Им нужен новый хозяин.

— Я не могу занять твое место, — повторил Таррэн, рассеянно поглядывая на напряженных хранителей.

— Я знаю. — Тирриниэль слабо улыбнулся и пояснил: — Твое сердце больше не принадлежит нашему лесу. Твоя сила не зависит от ясеня, тогда как источник всегда должен быть под рукой. А твой источник теперь в Серых пределах, поэтому я хорошо тебя понимаю. И, если честно, не хочу, чтобы ты тратил силы на продление моей агонии.

— Тогда чего же ты от меня ждешь?

Владыка Л’аэртэ мягко улыбнулся.

— Обещай, что выполнишь одну мою просьбу. Она не доставит тебе хлопот и вряд ли будет неприятной. Это не потребует отказа от твоих принципов, от стаи или от пары. Всего лишь просьба, которую ты можешь исполнить дома. Огромное одолжение, о котором мне больше некого попросить…

— Отец, о чем ты говоришь? — нахмурился Таррэн.

— Тартис, пусть войдут.

Молодой эльф, с замиранием сердца ожидавший команды повелителя, молниеносно подлетел к дверям и на мгновение пропал за Зеленой завесой. Какое-то время отсутствовал, но очень быстро вернулся. Правда, уже не один, а с двумя новыми лицами, при виде которых у Таррэна окаменело лицо. Шранк издал странный звук и машинально потянулся к мечу, Линнувиэль неверяще ахнул, а Белка подобралась, как перед мощным прыжком, и как-то разом заледенела.

— Тир, Милле… — Владыка Тирриниэль протянул руку к замершим на пороге детям. — Познакомьтесь, это Торриэль илле Л’аэртэ. Мой младший сын и отныне — ваш единственный родственник. Теперь он станет о вас заботиться вместо меня. Если, конечно, согласится…

ГЛАВА 19

Тронный зал словно вымер. Взволнованный ропот по углам испуганно притих, живые стены настороженно застыли. Высокородные ллеры подались в стороны, освобождая место для новоприбывших. Кто-то мысленно содрогнулся, предчувствуя беду, потому что сразу двое претендентов на трон в роду Л’аэртэ никогда прежде не сталкивались друг с другом. Сгустившийся воздух едва не звенел от напряжения, и казалось — еще немного, и его начнут распарывать грозовые разряды. И эпицентром этой бури стали две странные пары, замершие друг напротив друга в диком напряжении.

Таррэн прищурился, пристально изучая лицо молодого эльфа, что походил на него как две капли воды: у юноши оказались несомненные черты владыка Изиара. То же безумно красивое лицо, та же гармоничная линия рта, тот же упрямый подбородок и высокие скулы Л’аэртэ. А в глубине его глаз отчетливо тлел знаменитый «Огонь жизни» — слишком ранний для столь молодого эльфа, но невероятно сильный. Настолько, что этот мальчик и впрямь был достоин уважения.