Владыка

— …и через пять минут вся округа будет знать, что господин барон, пользуясь покровительством брата, изволят дуться в карты и распивать вино, несмотря на запреты для всех сословий, — подхватил Лёха. — Тут же кругом глаза и уши, а на твоём шатре я что-то «плетения тишины» не видел.

— Демон тебя дери, Алистер, — Робин разочарованно вздохнул и спрятал колоду обратно в карман.

Стриж молча отпил глоток. Дел у него ещё была уйма, но сейчас необходимо сидеть на людях и изображать скучающего дознавателя.

Мелькнула мысль всё же согласиться на предложение рыжего и засесть где-нибудь в глухом углу замка, куда нос никто не суёт. Просто чтобы отвлечься от мыслей о предстоящей работе. Но… Если хочешь, чтобы был порядок, начинай с себя. Нельзя требовать от других того, что сам не соблюдаешь.

Даран ещё при выезде из замка Кречетов настрого запретил азартные игры, а винную порцию велел выдавать лишь три раза в день, во время приёмов пищи. И то ограниченно — кружка пива или стакан вина, на выбор. Крепкий же алкоголь выдавали лишь в непогоду. За запасами выпивки следила лично Хлоя.

Разумность этого запрета вскоре стала очевидна для всех: среди строителей нашлась троица смельчаков, решивших отметить начало восстановления замка за припасённым вином и костями, наплевав на приказ графа. Азарт и хмельные головы оказались дурным сочетанием. Один из игроков посчитал, что товарищи его обманывают, и схватился за нож. Часовые успели вовремя, но нарушителей это не спасло. Разъяренный Даран приказал повесить зачинщика драки, а остальных выпороть так, что они едва не отдали Древним души.

После этого желающих наплевать на приказы нового графа не нашлось.

Всё это напоминало земную историю. Такие же запреты действовали и в армиях во время походов, и на кораблях в плавании, начиная со времён Древнего Рима. И наказания за нарушение были весьма и весьма суровы. Например, ещё в девятнадцатом веке на флоте за найденный «чёртов песенник», — так моряки называли карточную колоду, — могли выпороть. Застигнутых за игрой вообще бывало запарывали насмерть.

Схожие наказания следовали и за пьянство, что само по себе разумно. История полна примеров, когда безобидная, на первый взгляд, игра или стаканчик крепкого алкоголя становились причиной трагедии.

А у нового, пока ещё малочисленного клана и без того хватало проблем и опасностей.

Некоторое время сидели молча, глядя, как кровельщики ловко покрывают крышу сланцем. Невзрачный серый камень в умелых руках мастеров превращался в произведение искусства, сверкающее на солнце. Без всякой магии, но выглядело это волшебством.

— Винца бы… — вздохнул рыжий, устав любоваться работой кровельщиков.

— Скоро обед, — безжалостно отозвался пустотник. — О, вот и наши вернулись.

В ворота въехала кавалькада во главе с Дараном. Чуть позади ехали Райна в сопровождении Гюнтера, и Золотой Коготь Глория, представитель императора в новом клане. И, по совместительству, источник постоянного раздражения Райны.

Робин молча отобрал у Стрижа кружку и опустошил в два глотка.

— Обед… — фыркнул он, возвращая посудину. — Это не обед, а издевательство.

Следовавший ранее принципу «большому куску рот радуется, а хорошие манеры — нелепая выдумка», рыжий теперь страдал. Уже нельзя было обходиться лишь ложкой, хватать куски руками и облизывать пальцы. Столовые приборы, салфетки и чёртов этикет стали самым настоящим орудием пытки для новоявленного барона.

Во дворе засуетились слуги, расставляя грубые столы из досок для простолюдинов. В стороне сервировали отдельный господский столик на шесть персон.

— Пойду, приведу себя в порядок, — буркнул Робин и побрёл к умывальнику походкой обречённого.

За столом Стриж размышлял, почему Глория оказалась здесь. Нет, что ради присмотра и шпионажа за новым графом возрождённого клана Стальных Грифонов — понятно. Но почему именно она?

Жить в шатре и умываться в тазу — удовольствие ниже среднего. Из удобств — нужник над ямой, которую каждый день засыпают известью. Про развлечения и светскую жизнь даже говорить нечего. Их в строящемся замке просто нет.

Чтобы получить такое назначение, Глория должна либо сильно проштрафиться перед императором, либо, наоборот, получить обещание щедрой награды. Настолько щедрой, чтобы отринуть сословные предрассудки и сидеть за одним столом с бастардом, каторжанкой и бывшим вором, мило с ними беседуя.

Вернее, беседовала она в основном с Дараном, что наводило на определённые мысли. Мог ведь Ариман послать матёрого опытного мужика помогать молодому клану в столь опасном начинании. А отправил юную красотку, ненавязчиво оказывающую знаки внимания молодому графу.

Что это — желание императора проникнуть как можно глубже в дела Кречетов через шпионку в постели Драна, или холодный расчёт самой Глории получить статус графини?

Как бы то ни было, рядом с ней стоило держаться предельно осторожно.