Владыка башни

— Ничего, проползёшь, — ответил Френтис, снимая рубаху. — Обмажься дерьмом, и проскочишь, как по маслу.

Он пошёл первым. Зачерпнул ладонью вонючую грязь из дренажного канала, обмазал грудь и руки. Бросил меч перед собой, лёг и пополз, словно ввинчиваясь в трубу. Кожу царапало камешками, рана засаднила от попавшей в неё грязи — наверняка теперь начнётся заражение. Крякнув, он рванулся, вывалился из трубы и протянул руку мальчишке. Показался сначала меч, а потом и его обладатель, блюющий от вони. Из трубы вылетело копьё, затем выглянула голова Давоки, женщина натужно скалилась, пытаясь выбраться наружу. Арендиль с Френтисом схватили её за руки и вытянули. Арендиль тут же уставился на её голую, пусть и испачканную дерьмом, грудь. Давока беззлобно двинула пацана в ухо и подобрала копьё.

— Но как мы найдём здесь дорогу? — спросил Арендиль, почесав гудящую голову.

— А как ты находишь дорогу, обходя вокруг своего дома? — расхохотался Френтис, удивляясь тому, что ещё способен смеяться.

* * *

Сперва он попытался пройти северным путём до реки, это был бы кратчайший путь до ордена. Приказав Давоке с Арендилем ждать, пролез по сточной трубе и выглянул наружу. На дальнем берегу темнели северные ворота. Варитаи были уже там. Они заняли сторожку, много людей виднелось на стенах, в том числе лучников. Френтис рассчитывал проползти берегом и выбраться по каналу под городскими стенами, но теперь их сразу заметили бы. А плыть по реке против течения было невозможно.

— Не пойдёт, — сказал он, возвратившись назад. — Стены уже взяты.

— Есть другие пути? — спросила Давока.

— Только один.

Эта дорога ему не улыбалась, маршрут был извилист, а путь к ордену удлинялся на несколько миль. Однако другие варианты, очевидно, были для них потеряны. Как ни ненавидел он воларцев, их расторопность и чёткая подготовка вызывали уважение.

— Ты ведь был в тронном зале, — нарушила молчание Давока, пока он вёл их на восток по лабиринту туннелей. Они шлёпали по вонючей жиже, и Арендиль едва сдерживал тошноту. — Ты видел убийцу?

«Глаза короля... Звук, с которым сломалась его шея, словно треснула сухая ветка...»

— Да, видел.

— И не заметил ничего подозрительного? Нельзя было его остановить?

— Если бы можно было, я бы это сделал.

— Горин... — Она замолчала, подыскивая слова на чужом языке. — Приметы убийц? Их имена?

— Воларская женщина. Я так и не узнал её имени.

Френтис поднял руку, услышав тихое эхо, разнёсшееся по туннелю, — короткий вскрик, который сразу оборвался. Френтис присел, вслушиваясь в тишину. До него донёсся шёпот, потом грубые, неразборчиво спорящие голоса. Пополз вперёд, не отрывая ног от воды, и остановился за углом — голоса стали яснее. Разговаривали двое, мужчины.

— Мы что же? Должны торчать тут всю эту долбаную ночь? — донёсся до Френтиса гортанный шёпот, в котором отчётливо звучало отчаяние.

— Ну так иди, прогуляйся по городу. — Второй говорил спокойнее, но тоже явно испуганно. — Глядишь, заведёшь себе парочку новых приятелей.

— Можно было подыскать что-нибудь получше этой дерьмовой трубы, — глухо пробормотал первый голос после паузы.

— Вряд ли, — ответил Френтис, выходя из-за угла.

Двое мужчин шлёпнулись в грязь, уставившись на пришельца, потом медленно встали. Тот, что пониже, был бритоголовым, с золотой серьгой в ухе, в руке он сжимал длинный кинжал. Его спутник, крупный мужчина со спутанными чёрными волосами, размахивал дубинкой.

— А ты что ещё за хрен?

— Я — брат Шестого ордена.

— Не бреши. Плащ твой где? — Мужик с рычаньем занёс дубину и кинулся на Френтиса, но замер, когда меч уткнулся ему в горло.

— Достаточно доказательств? — поинтересовался Френтис.

Коротышка хотел было прийти на помощь товарищу, но замер, увидев выходящую из туннеля Давоку с копьём наперевес.

— Без обид, брат, — сказал низенький, убирая кинжал за пояс и поднимая руки. — Я — Ульвен, а этого красавчика прозвали Медведем: сам видишь, какая у него шевелюра. Мы — всего-навсего добропорядочные горожане, ищем спасения.

— Да ну? — Френтис прищурился, всматриваясь в зверскую рожу здоровяка. — Когда он собирал дань для Одноглазого, его звали Дергачом, а тебя — Крысятником, судя по всему, за твёрдость характера.

— Мы знакомы, брат? — Коротышка изучающе уставился в лицо Френтиса.

— Обычно ты называл меня «мешком с дерьмом», когда бил. В ту ночь, когда я подарил Одноглазому его имя, насколько я помню, вы как раз торчали за его спиной.

— Френтис, — выдохнул Крысятник с удивлением и страхом.

— Брат Френтис.

— Слушай... — Крысятник судорожно сглотнул и оглянулся, собираясь дать дёру. — Ведь прошла хренова туча лет, брат.

И все эти годы Френтис мечтал, что однажды ему выпадет шанс отомстить за избиения и поборы. Убить их теперь было легче лёгкого, уж в чём, в чём, а в убийствах он основательно поднаторел.

— А ведь Одноглазый тогда во всём нас обвинил, вишь какое дело, — начал Крысятник, пятясь. — Ну, что не прирезали тебя. Пришлось нам драпать из города и жить подаянием.