Владыка башни

Этой ночью женщина не воспользовалась его телом. Пока Френтис стоял у окна и следил за происходящим на улице, она молча, неподвижно сидела на кровати. В ней появилось какое-то странное напряжение, настороженность во взгляде, которую он прежде не замечал. «Она не знает, что должно произойти», — решил Френтис.

Вероятно, он понял правильно. Женщина сурово взглянула на него, однако удержалась от мучительства. В последнее время она редко причиняла ему боль. Не повторялось больше и то пристальное изучение, как тогда, в кабачке Марбеллиса. «Она считает, что я принадлежу ей с потрохами, — думал Френтис. — Будто пес, которого приучили к послушанию побоями». Руки чесались от желания потрогать шрам, почувствовать, как рубец сменяется необычно гладкой кожей. Он ни на миг не прекращал тихо, как только мог, умолять его про себя: «Расти!»

Взошла луна. Вдруг на мостовой появилась тень. Ее обладатель еще не показался, но по тени было заметно, что движется он плавно и неторопливо. Френтис молча обернулся. Женщина уже вскочила на ноги. В первый раз при них не было никакого оружия, и он задумался, не сделано ли это нарочно.

Раздался тихий стук. Она кивнула, и Френтис пошел открывать. За порогом стоял мужчина, по телосложению схожий с самим Френтисом, но лет на десять старше. Резкие, но приятные черты лица, зачесанные назад черные волосы, гладкий лоб. Незнакомец носил простую одежду и потертые крепкие сапоги. Оружия видно не было, но осанка и то, как быстро и цепко он осмотрел комнату, сразу выдавали в нем воина. Его взгляд задержался на Френтисе, потом впился в женщину, сразу выделив того, кто более опасен.

— Прошу, заходите, — сказала она.

Медленно, стараясь держаться от женщины на расстоянии, человек вошел и встал у окна.

— Дорогой, а он нас боится, — произнесла женщина, пока Френтис запирал дверь.

— Я не боюсь ничего, кроме утраты любви нашего Отца. — Красивое лицо незнакомца исказилось гримасой ярости. Говорил он правильно, но с сильным кумбраэльским акцентом.

Женщина поморщилась от отвращения, однако продолжала все тем же веселым тоном:

— Как ваше имя?

— Мое имя известно лишь Отцу.

Френтис слышал о таком раньше — однажды, когда они гонялись за фанатиками, которые похищали детей в Нильсаэле. За похищениями стоял священник, отлученный от церкви Отца Мира за ересь, но продолжавший считать себя носителем сана. Наперекор приказу он выкрикивал свои безумные молитвы, пока Дентос не всадил ему стрелу в глаз.

Уловив тень его воспоминаний, женщина вопросительно повернулась.

— Он священник, — объяснил Френтис. — Когда их посвящают в сан, они отказываются от имен, получая от церкви новые, известные только им самим и их богу.

Женщина вновь надменно скривила губы, но заставила себя улыбнуться.

— Как я понимаю, вам многое пообещали за вашу помощь, — произнесла она, обращаясь к незнакомцу.

— Мне даны не обещания, а гарантии. — Человек начал горячиться, на щеках выступили красные пятна. — Было явлено доказательство. Вы выполняете работу, угодную Отцу, разве не так?

Френтис почувствовал, что женщина едва сдерживает смех.

— Конечно-конечно! Простите мне эту маленькую проверку. Мы должны быть осторожными, ведь у слуг… э-э-э… Отца Мира — множество врагов.

— И весьма многоликих, как выясняется, — тихо пробормотал священник.

— Слышала, у вас есть новости, — продолжала женщина. — Об Аль-Сорне.

— Месяц назад он был в Варинсхолде. Король еретиков назначил его владыкой Северной башни.

— Мне дали понять, что у вас был некий замысел? Который если не убьет его, то хотя бы нанесет ущерб?

— Был. Но результаты… Несколько неожиданные.

— А они всегда таковы, когда дело касается этого человека.

— С тех пор были предприняты определенные шаги. До Пределов не так уж далеко. — Священник достал маленькую кожаную сумочку, положил ее на кровать и отступил назад.

Женщина быстро изучила содержимое.

— Со списком я закончила, — сказал она. — У нас назначена встреча в Варинсхолде.

— Нужно добавить еще одно имя. Хотя с этой задачей я бы справился и сам, Посланник настаивает, чтобы ею занялись вы. Владыка башни Южного побережья держит вокруг себя крепкий гарнизон, но бывают ситуации, когда до него все-таки можно дотянуться.

Женщина извлекла из сумки лист с оттиснутым изображением белого пламени на черном фоне. Френтис тут же узнал эмблему. Фанатики, за которыми охотились Бегущие Волки, ставили это клеймо на домах Верующих — после того как убивали родителей и похищали детей. Чистое пламя Отцовской любви.

— Я просила вам передать, что одного Лорда фьефа будет недостаточно, — заметил женщина. — Сучка тоже должна сдохнуть.

— Все сучки должны сдохнуть, — с ненавистью прошипел он, оглядывая собеседницу с ног до головы горящими глазами.

В одно мгновенье она очутилась перед ним лицом к лицу, скрючив пальцы, словно когти. Священник невольно отступил на шаг, но тут же взял себя в руки.

— Если нам доведется свидеться еще раз, — проговорила она, — вполне вероятно, я отправлю вас к вашему богу, так горячо вами любимому.