Владыка Ивери

– Гранит, – пояснил мне разведчик и дополнил: – А стыки заполнены некой органикой, которую мы пока не в силах идентифицировать.

Покивав, я поднялся и попросил:

– Я бы хотел получить все материалы по этим объектам.

Разведчик кивнул и сказал:

– Нас предупредили, что вы захотите, быть может, получить данные. Но у нас носителей столько нет.

– Загрузите в бортовую память капсулы, – сказал я. – Что поместится. Остальное уж постарайтесь нам на кристаллах предоставить.

– Хорошо, – кивнул офицер и, показав рукой, предложил спуститься.

Стоя на земле, я еще раз оглядел освещенное строение и спросил:

– Вы пытались его разобрать?

– Пока нет, – признался разведчик. – Смысла нет. Сканеры показывают, что оно не имеет полостей или неоднородностей. Вообще никчемное, на мой взгляд, сооружение.

– И даже предположений нет, чему оно служило? – спросил Игорь, почему-то глядя в другую сторону. Он заметил в другом конце лагеря почти невидимую на темном фоне неба неосвещенную пирамиду и, кажется, порывался отправиться к ней.

– Предположений много. Но их нельзя ни проверить, ни обосновать, – усмехнулся офицер. Видя, что Игоря привлекла пирамида, разведчик сказал: – Туда мы в конце отправимся. Мне сказали вам все показать. Сейчас пойдем на объект «В».

Следуя за офицером, мы направились к лесу, подступавшему к самому краю периметра безопасности.

– Вот он, – сказал разведчик, подводя нас к огромному колодцу, метров двадцать в поперечнике и с далеким – метров сорок, не меньше, – дном. Видя, что Игорь обходит пластиковое ограждение, чтобы приблизиться к краю, офицер попросил: – Пожалуйста, осторожнее. Мы не ставили защиту от случайных падений. Дно каменное. Без компенсатора в лепешку разобьетесь.

Игорь ничего не ответил и только присвистнул, глядя вниз.

– Я так понимаю, это сооружение для сбора или отвода воды? – предположил я, тоже взглянув на освещенное прожекторами дно.

– Мы тоже так подумали вначале, – сказал разведчик, и десантник, нас сопровождавший, позволил себе некорректный смешок. – Но это не для сбора воды. Любая вода, попавшая на дно этого объекта, сразу уходит в грунт через трещины в камне.

– Странно, – сказал я. – Почему тогда грунтовая вода не поднимается сюда?

– Такое строение дна и стенок, – сказал офицер. – Этот колодец невозможно наполнить. Мы внимательно наблюдали за ним во время дождей. Почти мгновенно вода просачивается через дно и исчезает. Сначала мы думали, что с ней происходят какие-то химические процессы… там, под землей. Но спустили оборудование, внимательно все осмотрели. Ничего примечательного. Верхний слой дна – пористая вулканическая порода, которой в этих краях отродясь не было. Следующий слой – плотная окаменевшая органика… та же, что использовалась для скрепления блоков строения. Дальше каменные плиты, а под ними уже обычный грунт. Куда, а главное, как и почему уходит вода, мы не выяснили.

– Может, просто поленились выяснить? – улыбнулся Игорь.

Разведчик несколько обиженно посмотрел на него и сказал:

– У нас, конечно, много проблем с объектами «Б» и «А». Но были причины, по которым мы дно колодца чуть ли не до грунта вскрыли.

– Что за причины? – с интересом спросил я.

Офицер обвел рукой полутемное пространство вокруг и пояснил:

– Визуально незаметно, но мы находимся на дне природной чаши. Низины. Это первое, что отметил паренек, который исследовал участок до нас. Если бы не было этого вот ненаполняемого колодца, то в сезон дождей здесь бы все было в воде. И в таком случае, не знаю, простояли бы эти здания такое количество лет или бы просели в размытый грунт. Вся площадь между и вокруг объектов замощена плитами из обычного камня. И легкий уклон заставляет все выпавшие осадки на участке вокруг стекать к этому колодцу. Оценив объемы, которые приходилось этому чуду утилизации через себя пропускать, мы, конечно же, захотели узнать, а куда он использует или сплавляет такие водные потоки. Вот и копали в надежде разобраться. Но до конца не успели. Пришел приказ поторапливаться с объектом «Б», и мы, установив аппаратуру, привели дно колодца в исходное состояние.

– Вы установили датчики? – спросил я.

– Да, – кивнул офицер, потирая шею и глядя на освещенное дно. – В сезон дождей мы сможем понять, насколько глубоко проникает вода и на каком этапе и куда она уходит. Но мы задержались. Пойдемте к нашей основной головной боли.

Осторожно ступая по плохо освещенным плитам, мы медленно двинулись к высокому ангару в другом конце периметра.

– Первое, что мы сделали с саперами, – говорил на ходу офицер, – это счистили землю с плит не только возле самих объектов, но и вообще везде, где они были. Кому-то было не лень замостить такую площадь. Зато стало приятнее передвигаться. Раньше тут шли и спотыкались в высокой траве. Теперь вот…

– Вы бы осветили тут получше, – сказал Игорь, который следовал строго за офицером разведки.