Владыка мира

– Да. И ты тоже, вместе с остальными. Теперь приготовься. Я должна занять свое место за перегородкой-джали.

Улыбнувшись и похлопав его на прощание по плечу, Хамида вышла. У Салима оставалось немного времени, чтобы быстро оглядеть себя в зеркале и поправить узел своего зеленого шелкового пояса, прежде чем он услышал звуки трубы. Его сердце отчаянно колотилось, когда он пробирался к дверям, которые раскрыли для него два рослых стражника в зеленых тюрбанах. Войдя, он увидел отца, восседающего на своем возвышенном позолоченном престоле в окружении придворных. Падишах был полностью облачен в алую парчу, белыми были только пояс и церемониальный тюрбан с двумя павлиньими перьями, скрепленными четырьмя большими рубинами. На боку у него висел меч его деда, Аламгир, и когда Салим подошел ближе, он увидел, что его отец надел кольцо их предка Тимура, украшенное рычащим тигром. Не доходя нескольких шагов до престола отца, Салим приготовился низко поклониться в знак почтения, но Акбар внезапно поднялся с престола, подошел и обнял его. Затем, разжав руки, повернулся к придворным.

– Я призываю вас быть свидетелями моего примирения с любимым старшим сыном. Забудем обо всех наших прошлых разногласиях. Смотрите все: в знак нашего воссоединения я дарую ему свой церемониальный тюрбан. Впредь, если кто пойдет против одного из нас, будет иметь дело с обоими.

С этими словами Акбар снял свой тюрбан и водрузил его сыну на голову.

Слезы хлынули у Салима из глаз.

– Я обещаю чтить тебя во всем и быть преданным, во всем повинуясь тебе.

Однако четверть часа спустя, когда Салим покинул дурбар, его воодушевление стало понемногу рассеиваться. Отец обнимал его просто для виду, или это нечто большее? Принц вспоминал, с какой теплотой в голосе и с каким лицом Акбар перечислял все те незначительные обязанности, которые Салим для начала будет выполнять от его имени. И что, все получилось вот так запросто?

Глава 28 Отцы и дети

– Гони, Хусрав! Ты победишь! – кричал Салим через всю площадь у стен Агры.

Его старший сын верхом на проворном вороном коне скакал сквозь ряд копий, воткнутых в твердую землю. Он шел сразу за другим юношей на чалом скакуне, который несся сквозь ряд копий слева от него. Оба были далеко от третьего наездника справа от Хусрава, который уже задел пару копий и должен был развернуть своего коня для второй попытки. Хусраву только-только удалось вырваться вперед; несколько мгновений спустя он пересек финишную черту, пригнув голову и вздымая за собой клубы пыли.

Как его сын изменился за те два года, что Салим провел в Аллахабаде и в других местах, вдалеке от дворца Акбара! Когда он уехал, Хусрав был еще мальчик. Теперь это юноша семнадцати лет. Более всего принц сожалел о том, что тогда уехал в строжайшей тайне и что не счел возможным взять с собой Хусрава или Парвиза, дабы не раскрыть своих планов. Еще менее реально было забрать маленького Хуррама, которому теперь исполнилось почти тринадцать. С самого рождения он был практически неразлучен с дедом и ночью обычно спал в покоях Акбара. Даже сейчас они стояли вместе в десяти ярдах друг от друга. Оба живо приветствовали Хусрава – молодого, гибкого и полного сил, – спрыгнувшего с седла и шагавшего к Акбару, который держал хлыст наездника с инкрустированной драгоценными камнями рукояткой, готовый вручить его старшему внуку в качестве выигрыша. Какая безмятежная картина семейного счастья, думал Салим. Он отсутствовал здесь слишком долго. Принц поспешил подойти к отцу и двоим сыновьям как раз тогда, когда Хусрав брал хлыст из протянутых рук Акбара.

– Молодец, Хусрав. Ты такой же умелый всадник, как и я в своей юности, – радовался Акбар. Затем, как показалось Салиму, многозначительно посмотрев в его сторону, он продолжил: – Прошу тебя, оставайся таким же и во всем остальном; ведь, как я слышал от твоих наставников, ты весьма преуспеваешь. Никогда не позволяй одурманивать себя вредным привычкам или страстям, как уже бывало в нашей семье.

– Я буду послушен, уверяю тебя, – ответил Хусрав, глядя на своего деда.

Салим думал о том, что ему в этом возрасте не приходилось получать от отца такой поддержки, которая помогает развить уверенность в себе.

– Ты действительно хорошо проскакал, Хусрав. Я также поздравляю тебя, – заговорил Салим.

– Спасибо, отец. Я много упражнялся в верховой езде, пока ты отсутствовал.

– Хусрав и Хуррам, идемте смотреть на моих боевых слонов? – спросил Акбар. – У меня прекрасные слоны, и я знаю, что ты, Хусрав, собираешь отряд своих собственных слонят, собранных со всех концов империи. Может, мои махауты покажут тебе какие-нибудь способы выучки…

Сыновья Салима радостно закивали и последовали за своим дедом, который уже развернулся и направился к стойлам. Поборов ребяческий порыв выкрикнуть, что у него есть звери получше этих, Салим наблюдал, как трое из четырех его самых близких родных людей ушли от него. Отец – он был почти в этом уверен – сознательно не позвал его. Но, может быть, сыновья, и в особенности Хусрав, знали настроения Акбара и втайне с ним сговорились?