Владыка морей

— Смерть не хочет просто так взять нас, друг! — сказал Сандакан, обращаясь к Янесу. — Посланец Суйод-хана, милейший сэр Морленд, кажется, доставит нам возможность умереть, сражаясь.

С этими словами Сандакан, положив руку на эфес своего великолепного ятагана, тронулся навстречу Морленду, окруженному сопровождавшими его солдатами с английских судов.

— Привет вам! — сказал сэр Морленд. — Я хочу сказать только несколько слов. Выслушайте меня.

— Говорите, чего вы хотите от нас и во имя чего вы нарушаете наш предсмертный покой! — ответил Сандакан.

— Во имя жизни, может быть! — ответил сэр Морленд.

Потом он круто обернулся и схватил за руку Дарму, появившуюся на палубе рядом с Тремаль-Наиком. Сурама тем временем стрелой бросилась к Янесу и обвила его шею обеими руками, замерев на груди португальца.

Деряба Дарму за руку, Морленд обратился сначала к Тремаль-Наику.

— Я люблю эту девушку и знаю — она любит меня. Скажите же одно слово — и да будет мир между вами и сыном Суйод-хана.

— Каким образом? — спросили одновременно Тремаль-Наик и Сандакан.

— Отдайте ее в жены сыну Суйод-хана.

— Сыну Суйод-хана? — воскликнул Сандакан.

— Да, мне, потому что моим отцом был Суйод-хан, и он завещал мне отомстить вам, но я уже не чувствую ненависти, я люблю, и ради этой девушки я прошу вас о мире.

— Да будет мир! — ответил Сандакан, снимая руку с эфеса ятагана.

— Да будет мир! — откликнулись толпившиеся вокруг него последние «дети Мопрачема».

— Мои суда ждут вас! — обратился к ним Морленд. — Они только плавали под английским знаменем, но это мои корабли. Это уголок моей родины Индии, и индусы — братья малайцев. Вы ступите на палубу моих кораблей не как пленники, а как гости. Вы войдете как бы в мое жилище.

Заключение

Грозные крейсеры сэра Морленда покинули место битвы. «Властитель океана» медленно погружался, засасываемый песком отмели. Уже вся палуба его была покрыта водой. Проходя мимо него, крейсеры салютовали ему флагами и пушечными выстрелами, отдавая честь судну, так отчаянно боровшемуся и погибшему славной смертью.

На палубе самого большого крейсера находились герои нашего рассказа. Тут, не считая Дармы, не разлучавшейся с Морлендом, и Сурамы, державшей руку Янеса, который уже раздобыл в каюте Морленда коробку великолепных сигар, были еще Сандакан, Харвард, доктор Хельд, Каммамури, Самбильонг и, конечно, Тремаль-Наик.

Морленд рассказывал им историю своей жизни. 

— Я до двадцати пяти лет не подозревал о своем происхождении, считал себя англо-индийцем, сыном английского баронета и знатной индуски, — говорил он. — Но потом явившийся ко мне из далекой и знойной Индии гонец — это был тот самый хаджи, который боролся с вами и погиб, — открыл мне тайну и, передав в мое распоряжение богатства отца, именем его потребовал отомстить вам. Остальное вы знаете. Любовь победила. Ненависть умерла.

— Да будет так! — отозвался серьезно Сандакан.

— Тебя, моя невеста, моя жена, — продолжал Морленд, обнимая Дарму, — я отвезу на родину твоего отца, в Индию. Там ждет тебя жизнь, которой позавидует любая королева.

Потом, обратившись к Сандакану, Морленд спросил:

— Вы последуете за нами?

— Не сейчас! — коротко ответил Малайский Тигр. — Мне было бы это тяжело.

— Тогда распоряжайтесь.

— Я попрошу вас ссадить нас с Янесом и нашими друзьями на острове Гайя.

— Хорошо! — ответил Морленд. — Что вы думаете предпринять? Если вам нужны средства…

Сандакан остановил его движением руки.

— Нет, благодарю! — сказал он. — На наш век хватит. И потом… Потом, ведь вы вернули нам наши шпаги? Мы с Янесом не дадим им заржаветь. Но, конечно, не в войне против вас… Возле острова Гайя должны ютиться мои прао с остатками нашего племени, с последними детьми Мопрачема. Остров Гайя обширен, пустынен, дик. Ни англичане, ни голландцы пока не смеют высаживаться на его берегах, и никто не помешает мне основать там новый Мопрачем.

Помолчав немного, Сандакан с улыбкой обратился к Сураме:

— А ты не мечтаешь никогда о своей родине, об Ассаме?

— Об Ассаме? — вздрогнула Сурама.

— Да. Ведь ты — дочь раджи Ассама. Тебе по праву принадлежит корона этого государства.

— Мне?

— Да. Что ты думаешь, Янес? Может быть, отдохнув, мы с тобой отправимся в Индию, в Ассам?

— А что мы там будем делать? — удивился португалец.

— Ты, разумеется, женишься на Сураме.

— Решено и подписано, — засмеялся Янес. — А потом?

— А потом мы вернем рани Ассама наследство ее отца.

— И я буду раджой? Гм? Пожалуй… Но, надеюсь, ты все же дашь нам с Сурамой хоть свадьбу как следует отпраздновать, Сандакан?

А корабли плыли. Море было гладко, как зеркало. Впереди расстилалась туманная даль, безграничный простор. Позади расплывался широкий пенистый след. И над грозными судами носились чайки, пролетали, распластав крылья, альбатросы…