Владыка моря

— Отлично, спустись в трюм, выбери еду, приготовь и принеси мне, — теперь девушка чуть не заплакала от моей холодности. А ведь Миа права, ношусь с ней как с писаной торбой, еду ей готовят, ничего сама не делает, возомнила себя принцессой.

Алолихеп стояла и хлопала глазами, словно не веря своим ушам. Два месяца ее носили на руках: вначале, потому что ослабла от обезвоживания, потом, потому что не знала языка, еще какое-то время спустя, потому что она не умела ничего делать. К ней привыкли, как к предмету мебели. Однако девушка не торопилась выполнить мое поручение, и это следовало учесть.

— Алолихеп, что я тебе сказал? Быстро в трюм и приготовь мне еды! — На мгновение глаза девушки сверкнули, но вовремя положенная на плечо рука брата, привела ее в чувство.

— Конечно, Макс Са, — девушка повернулась и направилась к трюму.

Проследив за ней взглядом, я обернулся к Келадонхепу:

— Садись вместо гребца, нахлебников здесь нет, — в отличие от сестры, парню не пришлось повторять. Крайний кормовой гребец уступил ему место, стоял полный штиль, и «Варяг» уже полчаса шел на веслах. Келадонхеп старался, даже очень, но тяжелое весло отказывалось ему повиноваться. На парне моментально промокла туника от пота, вены на руках вздулись от непривычной и тяжелой нагрузки.

Тиландер молча наблюдал, как я размазываю по стенке брата и сестру, но даже в его молчании сквозило одобрение. Оно же прямо-таки написано на лицах остальных, видимо только я один не замечал, влюбившись в Алолихеп, что их безделие всем порядком надоело. Будь она в статусе моей жены, у русов не мелькнуло бы даже намека на осуждение.

Вернувшись, Алолихеп чуть не выронила из рук медный поднос, на котором лежало нарезанное мясо и рыба с лепешками, что приготовила Нел в дорогу. Ее руки мелко задрожали, борясь с тяжелым подносом, брат бросил на нее ободряющий взгляд, и девушка справилась с собой, поставила поднос передо мной прямо на палубу полуюта и застыла, пока я собирался приступить к трапезе.

— Спасибо, Алолихеп. Можешь идти, есть будешь вместе с братом и гребцами, сегодня ты заслужила, — я приступил к трапезе, краем глаза наблюдая, как посеревшая девушка медленно отходит от меня. Но добило ее не это, а моя следующая фраза: — Миа, садись откушай со своим мужем. — Тиландер, Бер и Санчо, также получили приглашение разделить со мной поздний завтрак. На такую ораву еды маловато, но, как говорится, дорог не подарок, а внимание.

Дальнейшее плавание проходило без приключений, ночью мы встали на якорь, чтобы дать отдых гребцам. С утра задул попутный ветер, и ближе к обеду показался гористый берег.

— Кипр, адмирал, — по-военному доложил Тиландер, разглядывая землю на горизонте.

— Отлично, капитан, выбирайте место высадки, пора нам начинать расширять свои владения, — я поискал глазами египтян, обнаружив их у мачты. Стоило мне вчера один раз выказать легкое недовольство, как их авторитет рухнул ниже уровня ватерлинии. Теперь либо я узнаю всю правду о них, либо им придется начинать жить, поднимаясь с самого дна.

Глава 7. КипРус

Огромный безымянный залив, куда мы сейчас входим на двух кораблях (в моем старом мире располагался город Лимасол), формой напоминал подкову. Расстояние между двумя мысами, что выдавались в море, по атласу равнялось двадцати пяти километрам. Тиландер направил «Варяг» к мысу по левому борту, где береговая линия образовывала несколько мелких бухт, отгороженных от залива длинной песчано-каменистой косой. На расстоянии километра от первой косы, почти навстречу ей тянулась вторая коса, но уже с севера на юго-восток. Эти две косы не доходили друг до друга несколько сотен метров, образуя великолепную внутреннюю гавань.

Мы на веслах миновали проход между косами и очутились внутри: эта внутренняя гавань позволяла свободно разместить еще десяток кораблей, а если установить баллисты на оконечностях обеих природных песчаных волнорезов, ни одно судно не попадет в наш порт-поселение. Пожалуй, это место по расположению даже удачнее Плажа. В глубине острова виднелись покрытые лесом горы, на нескольких пиках, белели ледяные шапки. Полоска песчаного пляжа здесь была шире и доходила до двадцати-двадцати пяти метров, за ней сочным зеленым ковром росла трава. Лес, преимущественно состоящий из кедров, насколько я мог судить с такого расстояния, начинался в паре сотне метров от береговой линии.

Тиландер остановил «Варяг» в пяти метрах от берега: вода здесь чистая, пологое дно просматривалось в мельчайших деталях. Адмиралу и властителю земель всегда следует первым ступать на берега новых владений. По пояс в воде побрел к берегу, сопровождаемый неизменным Бером и Санчо. С кустов у берега взметнулась в воздух стайка оранжево-красных птичек, парочка довольно крупных зайцев лениво грызли какие-то растения, абсолютно не боясь нашего приближения.

Так, наверное, чувствовал себя Колумб, высаживаясь на первом острове у берегов Америки: в груди неистово колотилось сердце, а очертания окружающего мира расплывалось из-за слез счастья.