Владыка Острова

– Мне разрешили вывезти тебя из больницы только под личную ответственность. Ты знаешь, что такое личная ответственность? Я вот знаю. Так что ты прав, я никогда не поступила бы также, будь ты на моём месте! – она сердито сверкнула глазами и, достав из своей сумочки ключи от его дома, положила их на тумбочку. – И, так как я такая правильная, то возвращаю как можно скорее и это. Не хочется получать косые взгляды в свою сторону, если что-то из-за ребят пропало.

– Не надо преувеличивать!

– А разве это так?

Тийрите резко развернулась на пятках и хотела было уйти, хлопая дверью, как он, понимая, что упускает свой отличный шанс, воскликнул:

– Стой!

Девушка остановилась. Развернулась и выжидательно посмотрела ему в глаза.

– Мне нужно, чтобы ты передала кое-что Арьнену. Пожалуйста, – говоря это, Риэвир быстро вывел несколько слов на клочке бумаги и, свернув тот в несколько раз, протянул ей, повторяя. – Пожалуйста. Ну, пожалуйста.

Пальчики Тийрите неуверенно потянулись к записке. Сердце его застучало быстрее, и чувство эйфории разлилось по телу, когда она всё же взяла ту. Однако облегчение вышло крайне коротким.

– Я долгое время считала тебя своим другом, и поэтому Арьнен получит этот листок, неважно, что в него вписано. Но только больше никогда и ни о чём не проси меня. Вообще не подходи ко мне! Слышишь?!

Глаза её засверкали. Наверняка, стоило бы ей выйти за дверь, как из них с новой силой бы потекли слёзы. И Риэвиру было понятно, что за лучшее стало бы выхватить записку обратно, сказать какую-нибудь ерунду, утешить Тийритэ…

Но желание поступить иначе было сильнее.

– Слышу… Ты мне очень поможешь.

Отвечать она уже не стала. Просто вышла в коридор.

Дверь за Тийритэ так и не хлопнула.

Глава десятая

Интересно было бы поглядеть на то, что от меня останется, когда меня не останется.

Льюис Кэрролл "Приключения Алисы в стране чудес"

Грань восемнадцатого и девятнадцатого дня по местному времени

Европейские поезда и близко не походили на привычные для неё плацкарты и купе. Во всяком случае, Инга для себя сделала именно такой вывод. Но, наверное, доведись ей путешествовать железной дорогой по Японии, она изумилась бы ещё больше. Владыке Остору подобное приключение тоже было в новинку. Его серые глаза хоть и выглядели усталыми, однако частенько сверкали детским любопытством и искренним удивлением.

Если же говорить о произошедшем сразу после того, как они покинули дом господина Лакиса, то девушке захотелось захихикать, когда ей объяснили, что попасть в вагон им предстояло практически на ходу. Ну никак не получалось у неё толком вообразить, как столь представительный и высокомерный тип, коим являлся её спутник, стал бы карабкаться наверх, словно ковбой из вестерна! Но по факту всё вышло намного приличнее и скучнее. Инга только искренне расстроилась, увидев, что места оказались пусть и очень комфортными, но сидячими.

– Нам всё равно ехать от силы четыре часа, – прозвучал тихий шёпот Остора возле самого уха. Кажется, он верно истолковал, из-за чего она замерла.

Утешение вышло неутешительным. Ноги от усталости болели и подкашивались, а от недосыпа дурман в голове становился всё плотнее. Тем более, Ингу убаюкало в машине настолько, что она едва не заснула по пути. Однако выбора не оставалось. Поэтому девушка села на положенное ей место и, максимально опуская спинку, постаралась уютно для себя устроиться. Из людей на соседних сидениях только девочка-подросток и посмотрела на неё. Прочие либо дремали с надетыми на глаза повязками, либо что-то смотрели на планшетах. У Инги не было ни того, ни другого. Зато имелись основательно подпорченные нервы и взбудоражненность. Остор на этот раз препятствовать охватившей её сонливости не стал. И оттого некоторое время она и правда ощущала блаженство. Ровно до тех пор, пока к ней не подкрались противные гадливые мысли.

Первые думы, раз уж в голове прозвучало упоминание о Владыке, стали связаны с тем, что ему-то довелось спать ещё меньше, чем ей. Вряд ли тот сомкнул глаза в машине Лобаря. Да и в камере в полицейского участка тоже. Девушка испытала некоторое чувство вины из-за этого. А потом ещё хуже ей стало из-за воспоминаний об Антоне. Поэтому она осторожно приоткрыла веки и обнаружила, что островитянина рядом не оказалось. Его отсутствие заставило её стремительно подняться и испуганно осмотреться.

– Он вышел, – с ярко выраженным французким акцентом тихо произнесла ранее обратившая на неё внимание девочка.

– Мерси.