Владыка Острова

Под конец фразы голос подвёл супруга. На него уставились такие жёсткие взоры, что тщедушный педиатр ощутимо сник. Инга тут же ощутила беспомощность и растерянность. Как ей что-то возражать, если даже муж затих?

— В этот нет ничего такого, что не предполагалось бы рабочим контрактом, — стараясь воспроизвести хоть сколько-нибудь дружелюбный тон, произнёс один из громил и достал пугающее удостоверение. — Мы из службы внутренней безопасности Stellimber Incorporated[1]. До разрешения руководством некоторых моментов Инге Валерьевне придётся погодить с возвращением домой.

— Это беспредел какой-то! — простонала мама, подходя выяснять, в чём же дело.

Кажется, ещё немного и возник бы грандиозный скандал. Инга знала, что её мать способна устроить истерику и на ровном месте. А потому она обняла ту и, стараясь смягчить ситуацию, сказала:

— Ничего. Ещё несколько часов затрачу на отчётность, зато потом никто не помешает нам радоваться встрече.

Женщина всхлипнула, но, хотя и недовольно поджала губы, промолчала. Инга выждала ещё несколько секунд, чтоб убедиться в спокойствии близких, а затем расцепила объятия и поочередно расцеловала их в щёки. Папа при этом не удержался и потрепал её по волосам, словно маленькую девочку.

— Вещи мои домой заберите, — попросила она, глядя ему в глаза.

— Хорошо.

Сумка с рабочим ноутбуком висела у неё на плече, а одежда вряд ли стала бы интересна Stellimber Incorporated.

Однако, служащие так не посчитали.

— Да, нет. Мы поможем, — сделав вид, что происходила помощь, один из сотрудников уверенно поднял чемодан.

Инга тут же почувствовала раздражение, но перечить было глупо.

— А это что? Тоже ваше? — кивок головы давал понять, что речь шла о картине, прислонённой к стене. Инга постаралась как можно безразличнее пожать плечами.

— Моё. Это сувенир. Наконец-то нашла то, что над диваном стало бы смотреться… Посмотреть хотите?

— Если не сложно, то да. В багажник такое с трудом влезет.

Пришлось разрезать шпагат, однако осмотр громил удовлетворил. Не заметив и не нащупав ничего подозрительного, те дозволили передать имущество в руки родни. И картиной занялся папа. Муж, хлопая ресницами и словно не слыша её просьбу, до последнего продолжал растерянно рассматривать полотно, то ли поражаясь, как супруга посчитала подобное достойной заменой висящим на стене семейным фотографиям, то ли раздумывая, что с таким багажом его ни одно такси не взяло бы. Разве что грузовое. Но истинные мысли Антона так и остались для неё загадкой, ибо вскоре Инга спокойно последовала за своими сопровождающими и, сев в чёрный автомобиль, подпёрла подбородок ладонью да уставилась за окно, размышляя о своём. Тонированные окна изменяли привычные столичные улицы до неузнаваемости. Они стали казаться излишне мрачными. Наверное, так выходило ещё из-за прохожих. Спешащих на работу, было ещё немного.

С сожалением Инга проводила взглядом и быстро промелькнувшую многоэтажку, где находилась их с мужем скромная квартира. На двоих однушки им хватало, но Антон нет да нет, а начинал сводить разговоры к ипотеке, упрямо стараясь лишить её последнего аргумента для отказа от беременности. Он не понимал, что категоричность супруги была никак не связана с отсутствием свободной комнаты. Ей элементарно было страшно представлять, что в доме появилась бы маленькая угрюмая копия мужа, которую она стала бы вынуждена любить.

… Вот если бы речь шла о сероглазом черноволосом сорванце!

Девушка протянула руки к чемодану и, немного пошарив по отделениям под пристальным взглядом спутников, вытащила платок Риэвира. Не то, чтобы у неё возникла необходимость вытереть слёзы или высморкаться. Нет. Ей просто пришло в голову, что так тот находился бы в большей сохранности. Этот сувенир был ей дороже всех картин мира.

Впервые сотруднице довелось войти в здание офиса не через общую раздражающую проходную. Там действовал контроль по отпечаткам пальцев, но устройство считывало рисунок подушечек с переменным успехом. Зачастую некоторые не могли попасть внутрь даже с третьей попытки. Техника настойчиво твердила исключительно вежливым голосом: «Пожалуйста, попробуйте ещё раз». Собирающаяся при этом очередь старалась похохотать, высказывая различные предположения. Кто-то подмечал, что виной нерабочая карма. Кто-то предлагал, руки помыть. В один день шутники и вовсе положили рядышком бубен, призванный послужить нетонким намёком, что пришло время танцев. Музыкальный инструмент охранник с проходной убрал быстро, но о нём вспоминали месяцами, потому что услышать от устройства только: «Спасибо, проходите» никак не получалось. Наверное потому, что для обычных трудяг не использовались теже технологии, что и для входа руководства и службы безопасности. Здесь уже шло сканирование сетчатки глаза, да и отпечатки распознавала дверная ручка.

— Круто! — не удержалась от восклицания Инга.