Владыка (СИ)

— Сэр, позвольте осмелиться дать вам совет, — глянул исподлобья капитан и, восприняв молчание, как согласие, предупредил: — С каждым днём затягивания отправки эмигрантов в Парагвай, количество желающих будет увеличиваться. Пока что в новые земли вожди отправляют лишь молодёжь. Но если власти начнут препятствовать переселению индейцев, то взбунтуются все резервации.

— Чем же бородатый русский казак сумел очаровать вождей племён?

— Про то, как проходило личное общение батюшки Алексея с вождями и шаманами, я рассказать не могу, ибо таинство проходило в закрытом вигваме. Однако выходили оттуда индейцы с горящим взором и высоко поднятой головой.

— А походка у старых выпивох была твёрдая? — с издевательским смешком спросил один из министров.

— Может, старики и выкурили какое–то парагвайское зелье, — пожал плечами капитан. — Однако огненную воду разливали по чаркам только после окончания циркового представления. При этом те, кто решился отправиться в новые земли, даже не пригубили спиртного.

— Экая заразительная повальная трезвость напала на дикарей, — за нервным смешком продолжал скрывать тревогу министр. — Неужели, после не ходили в племени слухи, о том, что творилось в вигваме вождя?

— Старики говорили о левитирующим над костром парагвайском шамане, — пожал плечами офицер. — И будто бы он голыми ладонями лепил из огня тотемных животных племени.

— Забористый же табачок подсыпал старикам парагвайский факир, — продолжал насмехаться министр. — Помнится, в прессе писали, что в Гран Чако высажены обширные конопляные поля, да и партии боливийского листа коки парагвайские пограничники регулярно перехватывают.

— Может, и витали в воздухе дурманящие дымы, — потупившись, согласился капитан. — Однако и без наркотического влияния толпа индейцев пришла в экстаз от циркового представления, что устроили парагвайские казаки и воины племени гуарани.

— Капитан, расскажите поподробнее о парагвайском балагане, — пренебрежительно скривив губы, распорядился министр.

Офицер неожиданно ответил злым оскалом и обвёл собравшихся барчуков угрожающим взглядом. Никого не спрашивая, капитан подошёл к столу и, выдернув свободный стул, поставил его на середину комнаты.

— Ну слушайте, господа, — нагло уселся на виду обомлевших министров капитан и начал повествование: — Пока батюшка Алексей вёл в вигваме задушевную беседу с вождями и шаманами окрестных племён, молодые казаки и пришлые индейцы гуарани показывали молодецкую удаль. Представление проходило за территорией поселения, уже на пороге заката солнца. Зрители расселись полукругом, в отдалении расставили мишени и чучела. Сначала всадники показали чудеса конной джигитовки, затем с седла рубили саблями чучела и стреляли наскоку по мишеням. Потом зрители увидели, как парагвайские бойцы умеют стрелять и метать ножи в пехотном строю. Гуарани в дополнение ещё ловко метали томагавки. Поупражнявшись с огнестрельным и холодным оружием, бойцы приступили к демонстрации приёмов рукопашного боя. Одновременно эффектно крушили голыми руками и ногами стопки кирпичей и обрезки досок.

— Да, на молодых дикарей этот казацкий цирк с конями и мордобоем должен был произвести сильное впечатление, — хамским образом прервал доклад офицера министр. — А сам парагвайский пастырь, что интересного показал аборигенам? Ведь, как я понимаю, словами он ничего им сказать не мог, ибо не владеет ни английским, ни одним из индейских языков.

— Алексей говорил через переводчиков, но слова великого вождя были проникновенны, и запали в душу индейским воинам, — вздёрнув подбородок, с вызовом глянул в глаза членов кабинета министров офицер. — Однако прежде, чем обратиться с речью к людям, казачий атаман показал всем, на что способен сам. Воины племени гуарани не зря называют его Небесным Ягуаром. Американские индейцы тоже признали его божественную сущность, шаманы местных племён теперь считают его сыном Маниту.

— И, все же, какие чудеса явил парагвайский факир? — недовольно скривился министр. — Только не надо, капитан, пересказывать бредни обкуренных шаманов, излагайте только, что видели своими глазами.

— Небесный Ягуар, стреляя из всех видов оружия, очень быстро и очень точно поражал далёкие мишени…

— Парагвайский ковбой, — фыркнув, попытался сбить пафос речи капитана министр.

— Ковбои так с ручного пулемёта стрелять не умеют, — оскалившись, зло парировал выпад офицер. — А уж с завязанными глазами палить с двух револьверов во все стороны, так и подавно.

— Ох, и циркач! — издевательски похлопал в ладоши министр.