Владыка (СИ)

— Воюем почти без потерь, — усмехнулся полковник Вольдшмидт. — Огрызаемся весьма результативно. Стройбат анархистов споро готовит запасные позиции. Инженерная техника показала высокую производительность: окопы и блиндажи тыловики делают качественно и быстро. Электромобили автоколонны тоже не подводят, заряда батарей хватает докатиться до следующей линии обороны. Там и пароэлектрогенераторы у нас дымят, чтобы вражеская артиллерия не дотянулась. Первичную обработку ран у казаков проводим в полковом лазарете, затем отправляем в глубокий тыл: легко раненных вывозим автотранспортом, по грунтовой дороге; средней тяжести — скоростными катерами, по притокам реки Парагвай; тяжёлых — санитарными автожирами, по воздуху. Однако урон нам наносит лишь полевая артиллерия боливийцев, да и то незначительный. Был бы приказ — мы с оборонительной позиции вообще бы не отступали. Миномётным огнём накрыли бы открытые артиллерийские позиции, а пехоту придавили пулемётным огнём из дотов.

— Сергей Александрович, танкетки с броневиками не страшат? — прищурив глаз, напомнил о самой грозной силе врага войсковой атаман, обращаясь уже к командиру полковой артиллерии.

— Их слабая техника вязнет в кустах, как сапог в болоте, — презрительно фыркнув, отмахнулся подполковник Щетинин. — Из–за плотной завесы зелени, громыхающие железяки ползут к нашим позициям вслепую. Артиллеристы расстреливают пыхтящих неуклюжих зверюг, как охотники подраненных кабанов в густом кустарнике. Редко кому удаётся доковылять до расчищенной полосы вдоль линии окопов. Если бы ещё, среди противопехотных мин, установить противотанковую минную сеть, то у врага вообще бы никаких шансов не осталось.

— А сталинские противотанковые тридцатьсемёрки хорошо себя показали в дебрях Гран–Чако? — поинтересовался атаман. — Ходкие ли при транспортировке?

— Лёгкие и точные пушчонки, но вот мощь даже излишняя для Чакской войны, — неожиданно удивил артиллерист. — Дальние цели сподручнее закидывать минами из переносных миномётов, а по бронированным машинам лучше бы бить в упор из мелкокалиберных стволов.

— Разве тридцать семь миллиметров неудобный калибр? — озадаченно нахмурился Алексей. — Ведь можно и по пехоте, и по танкам стрелять.

Щетинин протестующе замотал головой:

— От миномёта пехоте ущерба больше, а хлипкую броню танкеток и броневиков сподручнее из ручного оружия пробивать. Такую переносную компактную артиллерию можно и на солдатских плечах сквозь чащобу таскать. А пушку получается перемещать только по дороге, да ещё обязательно нужен автомобиль или конная упряжка. В условиях труднопроходимой местности: густых зарослей западного Гран–Чако или заболоченных северных районах, лучше бы подошли противотанковые ружья. Хотя, лёгкое переносное оружие, удобно использовать и при обороне пехотных позиций в открытых полях.

Алексей заметил одобрительный кивок Вольдшмидта и усмехнулся:

— Я так понимаю, что у вас уже имеются конкретные предложения для наших оружейников.

— Мы тут совместно помозговали, — переглянувшись с артиллеристом, осторожно заметил полковник. — И думаем, что начальной скорости пули тысяча метров в секунду при калибре ствола в двенадцать миллиметров вполне хватит, чтобы пробить броню боливийских танкеток.

— С какого расстояния? — деловито спросил Алексей.

— Ну, дальше пятисот метров замахиваться не стоит, — прищурив глаз, выдал оптимальные параметры Щетинин. — Стрелку трудно будет взять точный прицел по движущейся цели, да и отдача от выстрела сильно в плечо колотит.

— Учитывая перспективу наращивания толщины брони машин, можно бы увеличить калибр до четырнадцати с половиной миллиметров, — дополнил техническое задание Вольдшмидт. — Но не более того.

— И каков же будет размер у казацкой «ручницы»? — попытался представить противотанковое ружьё внушительных габаритов Алексей.

— Длиной выйдут не меньше двух метров, — слегка сконфуженно признал полковник. — И весом под двадцать килограмм.

— Ничего, парочка крепких пехотинцев управится! — отмахнувшись, оптимистично заявил Щетинин.

— А как считает пехота? — глянул на стоявшего чуть в сторонке подполковника Ширкова атаман. — Николай Васильевич, одобряете задумку артиллериста?

— Ружьецо выйдет намного легче станкового пулемёта, и в современном бою вещь незаменимая, — охотно поддержал фронтовых товарищей однополчанин. — Конечно, с боливийскими жестянками мы сейчас и без него справимся, но вот в будущей войне такое противотанковое средство станет большим подспорьем для пехоты.

Алексей ненадолго задумался, а потом с тяжёлым вздохом выдал опасное пророчество:

— Боюсь, что появление на фронте столь убойных пехотных «ручниц» заставит танкистов требовать наращивание защитной брони, и через несколько лет эффект от применения лёгкого переносного оружия исчезнет.

— Зато пехота в эти годы сможет от всей души поохотиться на железных зверей, — пожал плечами Ширков. — Не хочется себя чувствовать потенциальным фаршем под гусеницами танков.