Владыки мира. Краткая история Италии от Древнего Рима до наших дней

Лангобардские герцоги, маленькие деспотичные царьки своих территорий, превратили Италию в россыпь феодальных владений, номинально подчинявшихся королю, сидевшему в Павии. Некоторые из них, воинственно независимые, сделались настолько могущественными и так хорошо укрепились на местах (особенно в Сполето и Беневенто), что в будущем лангобардским королям будет трудно их контролировать. Раздробленность полуострова усугублялась тем, что пришельцы не сумели покорить его весь: крупные области на юге, включая каблук и мысок итальянского сапога (Апулия и Калабрия), а также Неаполь, Сицилия и целая полоса от Рима до Равенны оставались под контролем Константинополя. Ставленником императора в Италии, в Равенне, был экзарх (от греч. ἔξαρχος, «зачинатель, глава»).

Третьей силой, претендовавшей на контроль над полуостровом в течение всех этих десятилетий, была Церковь, которая приобретала все больше политического влияния в Риме и на окружающих территориях, звавшихся Римским герцогством. Технически герцогство являлось имперской собственностью, которой управлял папа от имени императора. Однако в начале VII в. папство активно утверждалось как независимая власть, чему способствовали многие главы Церкви, но хрестоматийный пример – Григорий I Великий. Он был монахом, когда в 578 г. папа Пелагий II послал его легатом в Константинополь просить у византийского императора помощи для борьбы с лангобардами. Эта миссия стала для Григория откровением. Не сумев добиться серьезной поддержки с Востока, он понял, что только решительные и самостоятельные действия Церкви могут защитить Рим.

И Григорий, став папой в 590 г., начал действовать быстро и энергично. Он занимался снабжением беженцев с захваченных лангобардами территорий, делая для них пожертвования и выдавая пособия (раньше это было обязанностью императора) зерном с церковных угодий. Когда лангобарды осадили Рим и Неаполь, именно Григорий напрямую договаривался с ними о мире, к вящему неудовольствию экзарха в Равенне и императора в Константинополе. Отныне папы, а не императоры будут решать гражданские и государственные вопросы в Римском герцогстве. Естественно, многие на полуострове – как в Риме, так и вне его – будут видеть лидерами их, а не лангобардских герцогов-«варваров» или византийских императоров, обитающих где-то в далеком Константинополе.

* * *

В последовавшие за лангобардским вторжением десятилетия Италия в лучшем случае слабела и угасала, а в худшем – была местом жутким и опасным. Седьмой век – практически единственный такой в истории – стал для нее временем крайне ограниченного культурного самовыражения, самым темным из «Темных веков». Завоеватели в начале своего господства были, кажется, совершенно неграмотными: до нас не дошло ни одного письменного текста, ни даже законченного предложения на лангобардском. В конце концов они отказались от собственного языка (он перестал существовать к IX в.) и стали пользоваться разговорной латынью. В которую, однако, привнесли толику своего вокабуляра. Среди итальянских слов с лангобардскими корнями: agguato (засада), arraffare (хватать, воровать), bara (гроб), baruffa (свара), faida (кровная месть), ghermire (захватывать), guerra (война), rubare (грабить), tregua (перемирие), sgherro (головорез) – все они так или иначе связаны с войной, насилием, разбоем. Еще эти длинноволосые воины обогатили итальянский язык словом forfora (перхоть). Лангобардские имена тоже рисуют картину воинственной культуры, в которой родители дают своим детям имена свирепых зверей и орудий убийства: Aistulf (разъяренный волк), Agilulf (страшный волк), Garipald (доблестный с копьем), Liutprand (народный меч). Некоторые лангобардские имена – в итальянской обработке – намного пережили Лангобардское королевство: Альберто, Бернардо, Гвидо, Раймондо. Фамилии тоже: Арнольфини, Гримальди и даже Гарибальди.

Хотя в общем отношения у лангобардов с папами в 600-е гг. были весьма теплыми, к VIII в. папство начинает опасаться экспансии пришельцев. Чтобы ее не допустить, они периодически ищут военной помощи севернее Альп, у франков, чье королевство занимало тогда почти всю сегодняшнюю Францию и часть Германии. Так случилось и в 751 г., когда король лангобардов по имени Аистульф все-таки захватил остатки контролировавшихся Византией земель на севере Италии. Беспокоясь о безопасности своих владений, папа Стефан II обратился к королю франков Пипину Короткому. Войска последнего вошли в Италию и вынудили лангобардов уступить кое-что из недавно захваченной имперской собственности. Земли эти Пипин вернул не византийскому императору, а – это важно – папе римскому. Переданные в бессрочное пользование католической церкви, они сделались Папской областью: двадцать два города плюс обширная территория, пересекавшая весь полуостров с запада на восток, от Рима до Адриатического побережья. С этого момента папы становятся не только религиозной, но и светской властью. Они будут владеть данными землями – а многочисленные воины и князья будут пытаться их отнять – вплоть до середины XIX в.