Власть без славы

Дверь Рэнду открыл человек весьма мрачного вида. Сегодня, в отличие от вчерашнего и позавчерашнего дня, он был трезв. Звали его Данкен. Он был инспектором рудников в округе Чиррабу. Обязанности его были многочисленны и разнообразны: он надзирал за разработкой рудников, составлял отчеты, разбирал споры, давал разрешение на аренду участков; он был председателем полицейского суда, мировым судьей, другом и советчиком местных жителей.

Белый костюм Данкена был измят, волосы растрепаны, глаза налиты кровью.

Он серьезно относился к своим обязанностям и часто работал ночи напролет, чтобы вовремя подготовить отчеты. В последние годы он стал частенько выпивать — причиной тому было переутомление и угрюмый характер. К великому огорчению жены, он часто лил без просыпу несколько дней подряд. Из-за этих запоев он вечно был в долгах, ибо жалованья ему еле хватало на то, чтобы кормить, одевать и учить пятерых детей.

— Я только что получил письмо от Теда Тэргуда, — сказал Рэнд, входя в кабинет Данкена. — Мельбурнская компания, которой принадлежат рудники «Леди Джоан» и «Джилоуэлл», на целую неделю просрочила взнос арендной платы в министерство горной промышленности.

— Ничего, заплатят, — равнодушно ответил Данкен. С похмелья он чувствовал себя отвратительно — голова трещала, во рту было горько, соображал он с трудом.

— Заплатят, — повторил он. — С тех самых пор, как правительство закрыло заводы и прекратилась разработка рудников, Мэлгарская компания всегда платила аккуратно, хотя ее рудники и бездействовали.

— Тэргуд велел мне договориться с вами о том, чтобы отнять у них рудники, а я на них сделаю заявку.

— Да с какой стати? У компании хорошее имя, нужно оказать снисхождение. Верно, она просрочила платежи, но это, должно быть, только по недосмотру.

— Тэргуд велел передать вам двести фунтов — просто так, в подарок.

Данкен медленно поднял голову и, словно не веря своим ушам, удивленно уставился на Рэнда. Он хотел было сказать: «Я вас привлеку к суду за попытку подкупить представителя министерства горной промышленности», — но, вспомнив бурную ссору с женой из-за отчаянного безденежья, происшедшую всего час назад, спросил:

— Откуда же вы достанете двести фунтов?

— Красный Тед пишет, что вышлет их немедленно, а пока я занял у жены; у ней ведь водятся денежки, вы же знаете.

Данкен чувствовал себя таким разбитым и расслабленным, что ему ничего на ум не шло, кроме мыслей о долгах. — По закону я могу отказать в продлении аренды, но мне это очень не по душе, — сказал он.

Рэнд вытащил из кармана пачку денег.

— Могу передать деньги сейчас же. Вам остается только оформить это дело и удовлетворить мою заявку на рудники. Тэргуд позаботится, чтобы все было в порядке. Он теперь казначей штата. Мы с ним и Большим Биллом хотим учредить компанию. Уж мы тогда вас не забудем, не беспокойтесь.

Данкен положил локти на стол и уронил голову на руки.

— Оставьте деньги, — тихо сказал он.

— Спасибо, Данк! На будущей неделе зайду, — весело сказал Рэнд и вышел. Данкен не пошевелился и не поднял головы; он почти не отдавал себе отчета в том, что сделал. «Рано или поздно это должно было случиться, — думал он, — это — начало конца для меня».

Он встал, взял из пачки несколько бумажек, а остальное запер в ящике стола. Потом надел шляпу, вышел на улицу и медленно побрел в свой излюбленный трактир.

Через полтора месяца в Чиррабу приехал некий доктор Дженнер. В кармане у него лежала телеграмма от министра горной промышленности, в которой Дженнеру предписывалось дать заключение относительно просьбы Джорджа Рэнда, арендатора рудников «Леди Джоан» и «Джилоуэлл», о выдаче ему правительственной субсидии в десять тысяч фунтов.

Путешествие поездом утомило доктора Дженнера. Он привык ездить верхом — так он объездил весь Куинсленд и всю Северную территорию, производя разведку залежей руды. Поезд в Чиррабу медленно тащился по узкоколейке, вагоны были неудобные, и Дженнер был рад, что окончилась эта мучительная тряска.

Доктор Дженнер был очень высокого роста — больше шести футов — и слегка сутулился. Серый длинный пиджак и узкие брюки еще больше удлиняли его тощую фигуру. Походка у него была размеренная и энергичная, черты лица заостренные; проницательные голубые глаза глядели прямо перед собой. Чувствовалось, что это человек упорный, настойчивый и твердо решивший во всем следовать своему долгу и соблюдать справедливость.