Власть без славы. Книга 2

Первым стал бросать монеты Большой Билл. Он считался одним из лучших игроков в Куинсленде. Большой Билл высоко подбрасывал монеты, и трижды они падали на землю орлами вверх. Он подбросил их в четвертый раз; все взгляды устремились вверх и снова опустились вниз, когда монеты шлепнулись о разостланный брезент.

— Обе решки!

Но и три орла подряд уже считалось достижением, хотя говорили, будто Красный Тед однажды выкинул их восемь раз подряд, побив все рекорды.

Красный Тед взял щепку, как-то особенно, по-своему, расположил на ней монеты и сказал:

— Рекомендую вам нового представителя от игроков Чиррабу, джентльмены! — Откинув назад голову, он громко захохотал.

Плавным движением он подбросил монеты.

— Орел! — сказал Джордж Рэнд, работавший за судью.

Красный Тед снова подкинул монеты. Они столкнулись в воздухе и зловеще звякнули; некоторые игроки считали это верной приметой того, что будет решка, но Тэргуд крикнул:

— Звякнули — значит, орел! — Так оно и вышло.

Красный Тед снова подбросил монеты.

— Разные! — воскликнул Рэнд, когда монеты упали одна вверх орлом, другая решкой. Всех охватил неистовый азарт, ставки становились выше и выше. Тэргуд снова подбросил монеты, и опять Рэнд объявил «два орла». «Еще один раз — и место в парламенте мне обеспечено», — подумал Тэргуд.

Уверенным движением он подкинул монеты вверх.

— Разные, — сказал Рэнд.

Тэргуд бросал монеты еще три раза, и каждый раз Рэнд возвещал: «Разные». Хотя вечер был прохладный, но от волнения всех бросало в жар.

Тэргуд взял из рук Рэнда монеты, отошел в сторону и повернулся спиной.

— Пошел счастье менять, — хрипло сказал Большой Билл, поглаживая усы.

Массивное туловище Тэргуда быстро качнулось вперед, потом назад, и брошенные через голову монеты взлетели высоко над фонарем. Больше сотни людей вытянули шеи, следя за монетами. Наконец монеты шлепнулись на землю. Тэргуд, не оборачиваясь, ожидал выкрика судьи.

— Оба орла! — восторженно заорал Рэнд, и толпа разразилась криками «ура».

— Хо-хо! — громко хохотал Красный Тед, обмениваясь рукопожатием с Большим Биллом. — Выпивка за мной. Пойдем в трактир, выпьем за здоровье нового члена парламента!

Толпа двинулась к трактиру. Шумное веселье продолжалось до рассвета, а утром все нехотя разошлись, кто на рудники, кто на завод, и принялись за тяжелый труд, пóтом вышибавший из них спирт.

Так Красный Тед стал представителем лейбористов в парламенте штата Куинсленд. Вскоре он женился на молодой католичке, учительнице из Чиррабу. Они венчались в Брисбэне, в католической церкви, хотя сам Тэргуд был протестантом, а дед его, по слухам, был православным патриархом о Румынии. Тэргуды обосновались в Чиррабу; Красный Тед в перерывах между парламентскими сессиями приезжал домой и помогал Мак-Коркеллу в профсоюзных делах и старался укрепить лейбористскую организацию в своем избирательном округе. Мак-Коркелл, Гаррарди и Рэнд по-прежнему промышляли игрой в орлянку.

В свободное время Красный Тед работал в профсоюзе, занимая платную должность организатора; Большому Биллу платили двести фунтов в год, чтобы не зависеть от владельцев рудников, использующих любой повод для увольнения профсоюзных деятелей. Тэргуд бывал на строительстве новой железной дороги и вовлекал рабочих в профсоюз; потом организовал забастовку и добился значительного увеличения заработной платы.

В 1911 году Объединенный союз рабочих насчитывал уже несколько тысяч членов и усиленно вербовал новых. Тэргуд присоединил к этому «союзу» профсоюз рабочих сахарных предприятий, призвал рабочих к забастовке и благодаря умелому руководству снова добился успеха. Молодой профсоюз стал конкурентом огромного профсоюза австралийских рабочих, и между ними возникло соперничество. В 1910 году Тэргуд и Мак-Коркелл, тоже избранный в парламент, переключились целиком на политику — это было надежнее, выгоднее, чем орлянка. Они уже достаточно сделали для того, чтобы навсегда обеспечить себе парламентские места; поэтому решили ограничить свою внепарламентскую деятельность содержанием избирательной машины и выпуском лейбористской газеты. Они согласились на слияние Объединенного союза рабочих с Союзом австралийских рабочих и оставили орлянку всецело на попечении Гаррарди и Рэнда.

Городок Чиррабу разрастался и процветал до тех пор, пока не началась война и имущество немецкой фирмы не было заморожено согласно законам военного времени. Заводы закрылись, городок почти совсем обезлюдел, и так продолжалось всю войну.

Гаррарди и Рэнд занялись строительством и рыли землю в поисках поверхностных залежей руды. Однако добыча их была чрезвычайно скудной.

Но сейчас Рэнд, шагавший по пустынной улице, был в радостном волнении. Он только что получил от Красного Теда письмо, в котором тот утверждал, что городок вскоре снова начнет процветать. Дойдя до конца улицы, Рэнд вошел в ворота красивого дома с высоким крыльцом.