Власть. Элита, народ

Действительно, раньше профессор имел доход раза в полтора выше, чем водитель, и это профессора возмущало. Сейчас, когда уже уровень жизни водителя намного выше, профессор «голосует сердцем» за реформы. В чём тут дело? А дело в том, что интеллигенция неоднородна. Наши наиболее талантливые ученые теперь трудятся на благо других стран и живут получше, чем в советские годы и уж точно намного богаче рабочих, продавцов, дворников и так далее. Кое-кто из бывших доцентов переквалифицировался в программисты, аналитики, банковские служащие и смог «самоутвердиться через деньги». Остальные — те, кто «не вписался в систему», винят в этом прежде всего самих себя. Пример более «удачливых» коллег заставляет их думать, что в — новых условиях можно жить неплохо, а раз не преуспел, то пеняй на себя. Если бы никто не выигрывал в лотерею, то в неё бы и не играли. Но миллионы простачков упрямо тратят свои деньги (порой последние), поскольку раз в сто лет кому-то все же выпадает главный приз. Нет больше патерналистского государства, на гнет которого раньше списывались все собственные промахи.

Вообще, патерналистская сущность системы является источником многих слабостей СССР, и на этом стоит остановиться подробнее. Государство играло роль отца, народы составляли семью, в которой старшим братом был русский народ. А раз так, то для анализа некоторых процессов, происходивших в Советском Союзе, правомочно использовать модель «отец-дети».

Итак, что же такое семья? Какие отношения в семье считаются нормальными, а что в семье недопустимо? В каких случаях члены семьи сплачиваются, а когда семья распадается? Если мы ответим на эти вопросы, то существенно продвинемся в понимании событий недавнего прошлого. Обществоведы давно обратили внимание на то, что патерналистское государство в минуту опасности становится очень устойчивым, но бывают такие исторические периоды, когда оно очень быстро превращается в хрупкую, беззащитную конструкцию. И действительно, в момент самых страшных потрясений Советский Союз продемонстрировал поразительную жизнеспособность, а в сытые и спокойные годы его как ветром сдуло. Сейчас эти два лика советской страны дают пищу для множества разнообразных политических спекуляций. Антисоветчики всех мастей козыряют тем, что СССР распался в мирное время и почти мгновенно, при этом никто даже не вышел его защищать, и делают из этого вывод о фундаментальной порочности социализма. Представители левой оппозиции в качестве контраргумента вспомнят оборону Москвы и красный флаг над Рейхстагом. Марксисты скажут, что при строительстве социализма были нарушены некие объективные законы, и вот вам результат. На это им возражают многие авторитетные политологи. Например, Кара-Мурза предложил следующую метафору: «СССР — это здоровяк, которого сгубила бледная спирохета». Так что же такое СССР: гигант на глиняных ногах или мощный здоровяк, по пьяни заразившийся сифилисом? На мой взгляд, ни то и ни другое.

В семье за всё отвечает отец, и когда нет хлеба, виноват только он. В этом очевидная слабость патерналистского государства. Но, к сожалению, список слабостей на этом не заканчивается. Когда ребенок маленький, он воспринимает господство родителей как должное. Да, дитя может покапризничать, потопать ножкой, но, получив подзатыльник, смиренно отправляется делать уроки. А всё потому, что папа кажется самым сильным и умным, а мама самой красивой и доброй. Но дети растут, власть отца начинает их тяготить. Уже лет в тринадцать они хотят жить своим умом, пусть и по-глупому, но по-своему, и это — объективный процесс. Конечно, в нормальных семьях никто подростка не отпустит в свободное плавание. Потому-то и возникает конфликт интересов между родителями и их повзрослевшими, но ещё не взрослыми детьми. Отец начинает стремительно терять авторитет, все его решения подвергаются подростком критическому анализу и очень часто осмеянию. Ответ родителей на сложившуюся ситуацию нередко сводится к закручиванию гаек. Но ни к чему хорошему это не приводит. Дети всё равно, рано или поздно, вырываются из-под опеки взрослых, и тогда они, как говорится, съезжают с катушек. Если молодому человеку авторитарный отец запрещал до восемнадцати лет даже притрагиваться к алкоголю, всё, жди беды, парень начнет хлестать водку. Если девушке в пятнадцать лет не позволяли красить губы, пиши пропало — пойдет по рукам.