Власть и мы

Новые перспективы появились после начала первой мировой войны. В 1915 году царская армия потерпела ряд чувствительных неудач на фронте, а солдатам стала надоедать бессмысленная бойня, в то время как их семьи голодали без кормильцев. Ленин счёл необходимым воспользоваться сложившейся ситуацией, однако в условиях острого денежного дефицита готовить захват власти невозможно. Поэтому лидеры большевиков готовы были согласиться на любую финансовую помощь, не забивая себе голову мыслями об источнике происхождения денег. Понятно, что из числа спонсоров следовало исключить людей, связанных с правительствами воюющих держав, но верно и то, что не каждому дарителю заглянешь в душу. В результате такого отношения большевистских лидеров к решению финансовых проблем основным спонсором грядущей революции оказалось правительство Германии. Впрочем, передача денег осуществлялась через подставных лиц из числа европейских социал-демократов и через датскую фирму, созданную на средства германского правительства, так что нет никаких оснований утверждать, что большевики знали об источнике, из которого к ним поступали эти деньги. Есть сомнения и в том, что возвращение Льва Троцкого из США было оплачено правительством Вудро Вильсона. Скорее всего, деньги Троцкому выделил Американский еврейский комитет – святой обязанностью его членов была помощь российским евреям в возвращении на родину. К тому же, членов АЕК наверняка увлекала перспектива увидеть еврея во главе такого огромного государства как Россия.

Конечно, американское правительство не собиралось финансировать большевиков. А вот в Берлине были заинтересованы в том, чтобы у власти в России как можно дольше оставались люди, которые не хотят продолжения войны. Намерения германского правительства оказать помощь правительству большевиков подтверждаются содержанием телеграммы, которую заместитель статс-секретаря иностранных дел 28 ноября 1917 года направил германскому посланнику в Швейцарии:

«По полученным здесь сведениям, правительство в Петрограде терпит огромные финансовые затруднения. Поэтому чрезвычайно желательно, чтобы им выслали деньги».

Итак, на первых порах новая власть в России рассчитывала на поддержку кайзеровской Германии. Но вскоре надежды рассеялись как дым – неудачи на западном фронте заставили Германию изменить свою политику в отношении России. Сначала советское правительство вынуждено было согласиться на условия Брестского мира, а вслед за этим Германия потребовала выплаты огромной контрибуции. От полного разорения Россию спасла только революция в Германии.

Революционные выступления в Германии и Венгрии давали шанс на воплощение идеи экспорта революции, которую большевики выдвинули ещё в начале первой мировой войны. Возникновение нескольких социалистических государств решало важнейшую задачу – Россия не оказалась бы в полном одиночестве в противостоянии с капиталистическими государствами. Угроза трагических последствий такого противостояния для России и стала скрытым мотивом использования большевиками лозунга «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!». Эта мысль находит косвенное подтверждение и в речи Александра Солженицына, произнесённой им в 1975 году и озаглавленной в зарубежных публикациях «Предостережение Западу»:

«Кто из нас не слышал этот лозунг, который звучал в мире 125 лет? Сегодня вы можете найти его в любой советской брошюре, а также в любом номере "Правды". Но никогда лидеры коммунистической революции в Советском Союзе не исполняли эти слова искренне и в их полном смысле».

Теме социалистического переустройства Европы была посвящена статья Владимира Ульянова-Ленина «О лозунге Соединённые Штаты Европы», опубликованная в августе 1915 года в газете «Социал-демократ». Но после того, как потерпели неудачу революции в Германии и Венгрии, об этом лозунге забыли.

Нет сомнения, что на первых порах у большевиков хватало воли для созидания, и даже творческих сил было в избытке, судя по тому, как рьяно они взялись за реформы. Проблема в том, что прежде, чем начинать воплощение грандиозных замыслов, следовало понять, есть ли реальные возможности достижения желанной цели мирным путём, без репрессий и кровопролития. Согласны ли были жители страны кардинально поменять стиль жизни, предать забвению прежних кумиров и присягнуть на верность новой власти? Увы, об этом их никто не спрашивал.

Надо учесть, что за время после октября 1917 года до окончания гражданской войны более миллиона человек покинуло Россию – это дворянская знать, крупные землевладельцы, фабриканты, состоятельные чиновники, коммерсанты и военные. Но чиновники средней руки, учёные, преподаватели и врачи, лавочники и зажиточные крестьяне не имели возможности уехать из страны, хотя новая власть лишала их надежд на продолжение более или менее обеспеченного существования. Остались в России и родственники тех, кто погиб, сражаясь в рядах Белой армии. Можно ли было рассчитывать, что все эти люди с пониманием отнесутся к переменам и поддержат власть большевиков?