Власть и политика (сборник)

Профессиональные политики бывают двух типов: те, кто материально живут «благодаря» партии и политической работе; в американских условиях это крупные и малые политические «предприниматели», боссы; в наших же условиях это «политработники», т. е. оплачиваемые партийные чиновники. Другой тип представляют собой те, кто в состоянии жить «для» политики благодаря своему имущественному положению, будучи движимыми собственными убеждениями, т. е. в идеальном смысле слова посвящают ей жизнь, как делал, например, Пауль Зингер для социал-демократии, который был, к тому же, партийным меценатом большого стиля. Надо иметь в виду, что здесь мы не будем оспаривать «идеализма» партийного чиновничества. Напротив, в левых партиях как раз партийные чиновники дали великое множество безупречных политических персонажей, которых трудно отыскать в других социальных слоях. Следовательно, идеализм далеко не представляет собой функцию имущественного положения, но просто жизнь «для» политики уместнее и дешевле для состоятельного члена партии. Именно этот сверху и снизу экономически независимый элемент в высшей степени желателен для партийной жизни, и можно надеяться, что и в будущем его не будет недоставать, особенно в радикальных партиях. Правда, настоящую партийную работу сегодня одним меценатством оплатить невозможно: массу работы за пределами парламента всегда будут делать партийные чиновники. Однако же уже из-за их занятости в партийных делах эти чиновники никоим образом не могут быть подходящими кандидатами для избрания в сам парламент. В сравнительно большом объеме партийных чиновников выдвигают в парламент лишь социал-демократы. Наоборот, в большинстве буржуазных партий связанный собственной должностью партийный секретарь ни в коей мере не является наиболее подходящим кандидатом в парламент. Исключительное господство партийного чиновничества – сколь бы желательным и полезным ни было представительство этого элемента – оказало бы неблагоприятное влияние на парламент. Но такого преобладания нет даже в наиболее бюрократизированной партии – среди социал-демократов. Кроме того, сравнительно маловероятно, что партийное чиновничество может накликать опасность господства чиновничьего духа в ущерб натурам настоящих вождей. Гораздо чаще эта опасность возникает из-за принуждения, направленного при агитации на учет современных организаций заинтересованных лиц, т. е. в проникновении работников этих организаций в кандидатские списки партий, каковое значительно увеличилось бы, если бы пропорциональное избирательное право осуществлялось в форме баллотировки общим списком. Парламент, сформированный сплошь из таких работников, был бы политически бесплодным. Тем не менее дух сотрудников таких организаций, как сами партии и, к примеру, профсоюзы, вследствие закалки в публичной борьбе, представляет собой нечто существенно иное, нежели дух государственных служащих, мирно работающих в канцелярии. И как раз в радикальных партиях, в первую очередь, у социал-демократов, эта опасность относительно ничтожна потому, что ожесточенность борьбы сравнительно мощно противодействует нередкой и тут закоснелости прослойки партийных бенефициариев. И все-таки даже здесь настоящие вожди весьма редко бывают партийными чиновниками.

Скорее, характер современных требований к партийному делу способствует тому, чтобы во всех демократических парламентах и партиях особенно важную роль при наборе парламентариев играла одна профессия: адвокаты. Наряду с правовыми знаниями как таковыми и наряду с гораздо более важной подготовкой для борьбы, которой требует эта профессия, в противоположность юристам, находящимся на государственной службе, определяющим является и чисто материальный момент: обладание собственным бюро, что сегодня безусловно необходимо для профессиональных политиков. И если любой другой свободный предприниматель из-за работы на своем предприятии не может отлучаться и не удовлетворяет растущим требованиям к регулярности политической работы, и потому ему приходится отказываться от собственной профессии, – то для адвоката смена своей профессии на профессиональную политическую деятельность происходит особенно легко – и технически, и по внутренним предпосылкам. «Господство адвокатов», на которое много и, к тому же, несправедливо сетуют, было бы лишь на руку парламентским демократиям в той ситуации, когда парламентарии обнаруживают столь недостаточное количество рабочих помещений, средств объективной информации и канцелярских служащих, как по сей день бывает в германских парламентах. Между тем мы не будем здесь обсуждать эти технические стороны парламентской работы. Скорее, мы спросим: в каком направлении развивается лидерство в партиях под давлением демократизации и при растущем значении профессиональных политиков, партийных чиновников и чиновников, выступающих в роли заинтересованных лиц, и какова обратная связь этих процессов с парламентской жизнью?