ВЛАСТЬ И ПОРЯДОК

Новым министром внутренних дел Чечено-Ингушетии назначили так же ростовчанина – Чернышева Павла Павловича. Внешне суровый, порывистый, резкий в движениях и поступках, жесткий в общении он оказался и высокоодаренным специалистом – управленцем. Вместе с тем, за этими показными чертами скрывались хитрость, изощренность и лукавость. В первые месяцы службы он посетил все органы внутренних дел и самостоятельные подразделения служб МВД. В каждом из них провел расширенные совещания, запугал начальников выдвижением новых кандидатур на замещение их должностей и записал замечания о нечистоплотности руководителей среднего звена. Как ни странно, но вскоре почти все опасавшиеся смещения руководители заручились его опекой. Открыто воспротивился такой кадровой политике Чернышева только один из его заместителей – Базгиев Якуб Ибрагимович (в последствии начальник управления налоговой полиции Республики Ингушетия). Его возмутила ничем не обоснованная защита Чернышевым начальника Наурского исправительно-трудового учреждения Мацаева Магомеда Ахмедовича, допустившего многочисленные нарушения режима содержания осужденных и хищений материальных ценностей. Все время совместной работы Базгиева и Чернышева сопровождалось открытым противостоянием друг другу. Базгиев Я.И. был трудоспособным, требовательным, принципиальным руководителем и кристально честным человеком. Этими качествами он заслужил уважение и поддержку коллектива, всегда находившегося на его стороне в принципиальных разногласиях с Чернышевым.

В 1989г. Базгиева Я.И. попытались спровоцировать подложив в кабинет пакет с деньгами. Обнаружив их он поручил мне заблокировать выходы из здания МВД (для вычисления провокатора и его задержания), вызвал дежурный наряд для оформления находки и тут же предъявил Чернышеву претензии в организации подлога. С этого времени министр прекратил споры с ним.

На проведенном Чернышевым первом собрании в Ленинском РОВД коллектив почти единогласно одобрил мою кандидатуру на замещение должности начальника отдела, однако министр к этой теме не возвратился. Вскоре после этого собрания меня пригласил заместитель министра внутренних дел СОАССР по кадрам Гребеньков Геннадий и передал предложение Мацокина А.Д. возглавить создаваемый в республике отдел по борьбе с организованной преступностью. Поблагодарив Мацокина и отказавшись от предложения я узнал, что он имел беседу с Чернышевым и тот якобы сообщил, что намерен предложить мне подходящую должность.

Через непродолжительное время начальник отдела по исправительным делам предложил мне, от имени руководства министерства, должность заместителя начальника по режиму и оперативной работе Наурского исправительно-трудового учреждения. Полагая, что это делается по поручению Чернышева и, думая о возможности получения другой должности при собеседовании с министром, я не стал отказываться, хотя и согласия на предложение не дал. Вместо ожидавшегося собеседования получил сообщение о состоявшемся назначении на указанную выше должность. Приступив к работе выслушал недовольство начальника по существу несогласования с ним вопроса о моем назначении. С первых же дней ощутил его скрытое воспрепятствование моим действиям и понял, что не имею права на ошибку. Разобравшись, установил полнейшее отсутствие оперативной осведомленности на режимном объекте, сложившуюся практику постоянного незаконного привлечения осужденных на сверхурочных работах в ночное время. Причем производимая при этом продукция не учитывалась, списки участников ночных смен не составлялись, а на территории промышленной зоны построено несметное количество ночлежек. Принятые мною меры по устранению этих нарушений, ужесточению режима содержания и наведению порядка в личных делах осужденных натолкнулись на откровенное противостояние с начальником учреждения, опекаемыми им авторитетами зоны и руководством военнослужащих внутренней охраны учреждения. По жалобам начальника министр дважды пытался обвинить меня в непослушании, однако оба раза вынужден был соглашаться с законностью моих действий.