Власть и слава

– Ладно, отправляйся к Орель, – донеслась до него мыслеречь. – Я заключил сделку с Тси и не нарушу ее. Но она дура. Она вечно пытается отгородиться от неприятных вещей. Она никогда не признает, что мы находимся в состоянии войны с ее сестрой. Пока она, правда, не называет это войной, она считает это чем-то иным. – Снова тонкий смешок. – Иди к Орель, – повторил Бранн. – Я слишком легко побеждаю. Может, они сумеют использовать другого бойца. Тогда они смогут дать мне настоящий бой. Хотя, если бы я выбирал, то мог бы раздавить вас, обрушив на вас силой мысли всю тяжесть воздуха, что не оставила бы и мокрого места! Но Орель может решить использовать вас. Я ничего не могу, кроме как подвергнуть вас кое-каким экспериментам. – В тоне мыслеречи проскользнула пренебрежение. – Слишком простая победа – это вообще не победа. Так что идите.

В Миллере стало подниматься возмущение от этого пренебрежительного превосходства. Разумеется, Бранн был совершенно прав, однако никому не понравится, что с ним так уж совсем не считаются. Собрав все свои силы, Миллер пожелал подняться и взмыть вверх так же легко, как только что плыл вниз… и ему даже показалось, что его ноги потеряли контакт с землей.

Но тут, словно громадный валун, на него навалилась какая-то тяжесть, сокрушила и стала гнуть к земле. Мгновение продолжалось ужасное, невыносимое противостояние, вены вздулись на лбу Миллера, он услышал свое хриплое, сдавленное дыхание.

Затем он упал на колени, распростерся на земле и перевернулся на спину, подавленный, беспомощный, придавленный к камням нападением самого воздуха. Ревущий поток ветра гремел вниз, вырывая в ущелье реденькие кусты, от чего начались маленькие пока что оползни, по мере того, как воздушная река обретала ураганную силу.

Бранн снова вяло рассмеялся и, очевидно, потерял интерес. Давление исчезло. Потный, тяжело дыша, Миллер с трудом поднялся на ноги. Он уже не пробовал телепортацию. Мгновение он смотрел на край утеса, затем повернулся и пошел по ущелью в направлении дворца Орель. Губы его были плотно сжаты, глаза сердито сверкали.

Итак, Бранн побеждает слишком уж легко. Но… Возможно, с этим можно что-нибудь сделать!

Вдалеке, за мерцающей долиной, зеленый склон поднимался высоко в небеса. А ромбовидное сияние, бывшее замком, куда он должен добраться, росло по мере того, как он шел… с ненормальной быстротой становясь все громаднее. Миллер глянул под ноги и удивился, увидев, что, судя по гальке и цветам, он делает все более и более гигантские шаги.

Семимильные шаги, подумал он, шагая подобно гиганту по мягкой траве. Земля под ногами проносилась со сказочной стремительностью. Ромбовидный блеск дворца Орель уже разделился на сотни более мелких осколков, и Миллер увидел стены из бледного стекла, возвышающиеся на фантастическую высоту одетой в зелень горы. Стеклянный дворец… или ледяной.

Лед, внезапно подумал Миллер. Лед, снег и скалы. Больше ничего здесь и нет. Все остальное – сон, видение, галлюцинации. Такого мира здесь нет и не может быть.

Затем что-то в его голове шевельнулось и принялось спорить.

Почему же не может быть? Разве нам известны пределы возможностей? Все, что мы знаем, состоит из нескольких простых, стандартных кубиков Вселенной – нейтронов, протонов и электронов. А сколько их может быть еще, таких, каких мы и почувствовать не можем… если только не возникнет трансмутация и структура ядерных схем человека не изменится настолько, что ему будет позволено увидеть… В конце концов, ты здесь не первый. Был еще Ван Хорнанг и кто знает сколько до него. Был Тангейзер в волшебном гроте Венеры… был Томас Раймер в волшебной стране. Да сам Рай похож на искаженный рассказ о подобной земле. Легенды все помнят. Ни в каком ты не в новом мире. Ты всего лишь исследуешь очень древний и…

Внезапно, без всякого предупреждения, мир под его ногами уменьшился, и логическое течение мыслей прервалось. Небо было теперь под ним, а вокруг головокружительно вертелся яркий мир. Но что-то более мощное, чем тяготение, стиснуло его так, что головокружение тут же исчезло. Его покачивала в колыбели зеленая прозрачность. Мелькнуло ощущение безумной скорости, а затем…