Власть и совесть. Политики, люди и народы в лабиринтах смутного времени

Есть такая мудрая восточная пословица: «Если копаешь колодец, копай до дна». Останавливаться на полпути всегда опасно. Межнациональные конфликты, их урегулирование и устранение их последствий обойдутся в итоге куда дороже любых инвестиций. Что касается Северного Кавказа, то содействие развитию трудоемких отраслей производства, а также коневодства, традиционных ремесел, в том числе ювелирно-прикладных, способствовало бы выходу из трудного положения. Создание новых рабочих мест, развитие обрабатывающей промышленности – первейшие задачи этого региона. Высокую отдачу дали бы меры по развитию многоотраслевого сельского хозяйства с учетом природных особенностей и традиций республик, всего региона. Однако пока мало что делается в этом направлении. Миллиарды федеральных кредитов уходят в чьи-то карманы. Бесконтрольно.

Наряду с социально-экономическими мерами важна также тщательная отработка законодательных актов, направленных на регулирование национальных отношений. Но руководствоваться в этом деле необходимо, я бы сказал, чисто медицинской заповедью: «Не навреди!» Если принимаемые законы не в полной мере учитывают реалии определенных регионов, не обеспечивают баланса интересов этнических общностей, то они могут принести скорее вред, нежели пользу.

Нечто подобное получилось, например, с Законом о реабилитации репрессированных народов, о котором я уже упоминал. Законодатель, то есть парламент России, не предусмотрел поэтапности его реализации. В итоге создалась реальная угроза резкого осложнения и без того непростой обстановки на Северном Кавказе, территория которого прежде всего оказалась объектом действия данного Закона. Надо его выполнять? Безусловно. Но как? Предусмотренные им в принципе справедливые, оправданные акции породили в сложившихся условиях новые противоречия и столкновения. Ни у государства, ни у людей не хватило терпения и последовательности. Тем более что в регионе идет пагубный, по сути, процесс политизации межнациональных отношений. Пытаясь внедрить Закон, что называется, с наскоку, мы лишь успели там и сям посеять семена межнациональной розни, а то и вражды. И только принятие летом 1991 года Закона о переходном периоде позволило в определенной степени ослабить эту напряженность.

Путь многих народов в общероссийскую семью не всегда был усыпан розами. Да и сама жизнь в этой большой, а потому зачастую шумной и беспокойной семье была непростой. Вот, скажем, одна из уникальных и самобытных республик – Калмыкия. Исторически переход калмыков в российское подданство начался в XVII веке. В 1655 году представители калмыков дали присягу «на верность» русскому правительству, в 1657 году она была подтверждена, а четырьмя годами позже подданство было скреплено всеми необходимыми подписями. Калмыкия играла немаловажную роль в охране границ от крымских татар и турок. Прошли годы, десятилетия. В 1920 году была образована Калмыцкая АО; в 1935 году была преобразована в Калмыцкую АССР в составе РСФСР. А в разгар Великой Отечественной войны, в 1943 году, началось незаконное выселение калмыков в восточные районы Советского Союза. Республику упразднили. 9 января 1957 года восстановили калмыцкую автономию: была создана Калмыцкая автономная область, преобразованная в 1958 году в Калмыцкую автономную республику.

Так вот: реализация Закона о реабилитации репрессированных народов породила массу проблем во взаимоотношениях Калмыкии с соседями, в частности с Астраханской областью. Некоторые территориальные претензии у Калмыкии есть и в отношении Дагестана. Решить их можно только путем диалога и согласия сторон – такого рода проблемы чреваты опасным перерождением, перерастающим во вражду.

Мне удалось добиться заметного смягчения формулировок Закона, касающихся его территориальных аспектов, однако это не решило вопроса в корне. Право человека, личности – вот приоритеты, из которых следовало исходить при применении Закона. Тот случай, когда нужно идти навстречу репрессированным народам. Это наш общий долг. Тем более что на территории, ставшие теперь спорными, оказались депортированными люди других национальностей – они ведь тоже невиновны в том, что вынуждены были поселиться здесь.

Особое место в Российской Федерации занимает Дагестан. Особое, разумеется, не потому, что это моя родина, а потому, что сама республика вместила в себя свыше тридцати уникальных народов. Наиболее многочисленные из них – аварцы, даргинцы, лезгины, кумыки, лакцы, табасаранцы, агулы, цахуры. Об истории отношений Дагестана с Российским государством можно прочитать в десятках работ. В 1991 году в Махачкале вышла и моя книга на эту тему – «Русско-дагестанские межнациональные отношения».