Власть любви

«Но зачем мне титул принца, если у меня не будет тебя, глупышка?», — я нежно провел губами по ее шее. — «Я твой, Хейли, только не отталкивай».

— И не уверена, что ваши чувства продиктованы сердцем, а не кровью предка — Эльхора.

— Эльхор? — выдохнул. — Кто это?

— Тот, кого сейчас называют Безымянным Богом или Утратившим Имя.

Хейли круто развернулась на месте и теперь, задрав голову, смотрела в мои глаза.

— В ваших венах течет кровь Утратившего Имя, в моих — Хеллы, Богини Сияющей.

Первой моей реакцией был смех, который пусть и с усилием, но я подавил. Нет, обижать эту девочку я не имею права.

Второй — ужас. Ведь моя сила — это отголоски силы Утратившего Имя! Огонь, что не смогла запечатать Эрита Лонтерли. Огонь, чья сила поражает и страшит даже на меня. Невнятные воспоминания — кошмары, мучающие меня каждую ночь. Что, если Хейли говорить правду? Она потомок Богини?

Два потомка непримиримых врагов, полюбивших друг друга?

Нет! Я не хочу! Это не может быть правдой!

— Хейли, — я смотрел на ее лицо и видел в нем осколки той же боли. Те же сомнения и тот же страх.

О, Богиня! Ты подарила мне эту любовь, и ты же хочешь отобрать?

Я не желаю знать никакой правды! Если истина отберет у меня Хейли, она — не нужна мне!

— Рай.

Вздрогнул. Как она назвала меня? Рай?

— Рай, пожалуйста, если можешь, посмотри.

Хейли не оставляла мне выбора. Не давала, загнав меня в тупик. Я не мог подвести ее. Не мог солгать, что утратил навыки считывания сознания. Не мог просто отказаться смотреть ее воспоминания.

Я не мог развеять ее тревоги, пока не загляну в то, что она желала показать. Может, мои опасения напрасны? И ничего ужасного она не покажет?

— Пойдем, — осторожно вложил ее ладошку в свою руку, и увел любимую с края обрыва.

Отдал мысленный приказ Асгару, чтобы тот принес два одеяла. Первой нужно, чтобы постелить на холодную землю, второе — чтобы укрыть дрожащую девушку.

— Будет больно, — честно предупредил ее, — пусть ты и добровольно делишься своими воспоминаниями, но любое вторжение в сознание другого человека — это боль.

— Я согласна на это. — И взгляд такой, словно она мне жизнь дарит.

— Хорошо, — кивнул и увлек Хейли на землю, а затем укутал ее в одеяло.

Я расположил Хейли между своих ног так, чтобы спиной она опиралась на меня.

— Сейчас сконцентрируйся на том, что ты хочешь мне показать. Максимально детально вспомни все, очередность моментов. Именно то, чем хочешь поделиться. Это важно, чтобы ты не показала мне то, что желаешь скрыть.

Я мог бы и не говорить об этом. Но это было бы несправедливо к тайнам моей любимой.

— Мне нечего скрывать от тебя, — прошептала Хейли, а я вздрогнул.

Достоин ли я ее доверия? Оправдаю ли ее надежды? Сомнения, в последнее время, все чаще одолевают мои мысли и душу.

— Готова?

— Да.

«Помоги мне, Сияющая» — подумал прежде, чем приступить к просмотру.

Что увидел я? Девушку, бегущую по полю. Усмехнулся, все не так страшно, как я думал.

Но кто эта девушка? И от кого она бежит?

Ясный день вдруг сменился штормовой ночью.

Мои ладони вспотели. Биение сердца стало практически не различимым.

Статуи? Тоже статуи?! Мои руки задрожали, я прервал контакт.

Трижды проклятые статуи, что снились мне по ночам! Вот они, но в воспоминаниях Хейли! Я знал, что увижу дальше! Знал, демон все побери!

Жертвоприношения. Множество смертей. Кровь, щедро льющаяся на мое тело! Я знал, и не хотел смотреть дальше.

Паника и страх овладели мной.

Каждую ночь за этот демонский месяц я видел жертвоприношения у ног безмолвной статуи. Да что там, я и сам был той статуей, которая стала молчаливым участником жуткого действа.

А напротив меня стояла другая статуя. Женщина, имевшая наверно, прекрасное лицо. Не будь оно таким же мраморным, как и мое. Во снах, будучи статуей, первое время я любовался ею, меня неумолимо влекло к ней, а после жертвоприношений — возненавидел.

Почему кровь лилась только на мое тело? Почему ей никто не приносил жертвы?

Почему только меня наказывает небо?

Ее миловидное лицо, с застывшей жалостью, неимоверно бесило меня. Вот же, стоит она, будто в немом плаче, смотрит неподвижными глазами, такая же каменная, что внутри, что снаружи, но смерть кладут к моим ногам.

Но больше статуи напротив я ненавидел влюбленную дурочку, что первой отдала свою жизнь. Рыжеволосая бестия, изливавшая мне душу, уповавшая на мои прекрасные черты, и мечтавшая вдохнуть жизнь в мои холодные губы.

Будь ты проклята, трижды проклята небом и землей. И за свою глупость, и за ту пропасть, что воздвигла между мной и прекрасной девой-изваянием.

Разве просил я тебя о таком подношении? Желал ли я твоей крови? Со мной рыдала природа. Ветра бушевали, небеса лили свои слезы.

Но хуже, в разы было хуже от памяти. Моей ли, или навеянной. Но я помнил себя другим. Живым. Простой юноша, желавший покорить мир. Любивший жизнь и любивший девушку, чьи глаза сияли ярче звезд. Именно память о ней, придавала мне сил. Но ненависть клубилась во мне, змеей заползала в разум и душу, отравляя все: память, мысли и чувства.

Да, я был камнем. Да, я не был тем живым пареньком, но я знал, что однажды вырвусь из плена.