Власть маски

После того как Кристин поднялась к себе, а Агнесса вышла на веранду вместе со своим другом, за столом остались только пятеро мужин. Антонио Моничелли, секретарь Барнард, врач Моргунас, визажист Линдси и Дронго. Неприятное молчание нарушил Моничелли.

— У меня такое ощущение, что здесь все посходили с ума, — негромко заметил Антонио. — Непонятно, почему они кричат друг на друга, срываются, злятся. Мистер Барнард, вы всегда и все знаете. Что происходит? Почему происходят такие дикие срывы?

— Извините, — вежливо ответил Барнард, — но я не совсем понимаю, о чем вы говорите. Сын немного поспорил со своей матерью. По-моему, подобное случается во многих семьях. Ничего страшного. Они быстро найдут общий язык.

— Кристин злопамятна, — усмехнулся Моничелли, — она не простит даже собственного сына.

— Не думаю, что она так плохо относится к Юхану, — возразил Барнард.

— Вот увидите, — отмахнулся Антонио. — И сегодня весь вечер она будет дуться на меня, как будто именно я виноват в том, что она поругалась со своим сыном.

— Извините меня, — поднялся Барнард, — я еще должен вызвать нотариуса, чтобы подготовить нужные документы для миссис Линдегрен.

Он вышел из-за стола и направился к лестнице. Моничелли проводил его веселым взглядом.

— Он готов вызвать сюда даже сатану, если прикажет Кристин, — хохотнул Антонио. — Давайте выпьем и не будем обращать внимание на семейные раздоры.

Моргунас, мрачно уставившийся в стол, налил себе в бокал немного белого вина. Линдси предпочел апельсиновый сок. Дронго тоже налил себе белого вина.

Моничелли поднял свой бокал и залпом выпил вино. Затем поднялся.

— Предлагаю выпить кофе на веранде. Сегодня прекрасная погода. Не так жарко, как обычно бывает в это время.

Он вышел первым. Линдси отправился за ним. Моргунас остался сидеть на своем месте. Он был мрачнее обычного.

— Вы не идете, доктор? — спросил его Дронго.

— Нет, не иду, — ответил тот, — я лучше поднимусь к себе в комнату и немного посплю. Я почти не спал в самолете. Не могу уснуть, когда нахожусь в полете.

— Я думал, что у вас было много свободного времени. Ведь миссис Линдегрен почти все время проводила в своем салоне и не выходила к вам, — небрежно сказал Дронго.

— Кто вам уже успел такое наболтать? — пожал плечами Моргунас. — Она все время к нам выходила. Или звала к себе кого-то из нас. И тоже почти не отдыхала. Вместо того чтобы лететь в такую даль, она могла бы спокойно отдохнуть. Но нужно ее знать. Она ведь такая беспокойная женщина.

Моргунас вздохнул и пошел к себе. Дронго взглянул на часы. Пять минут четвертого. Нужно немного отдохнуть, ведь неизвестно, каким будет ужин после столь бурного обеда. Немного подумав, он вышел на веранду, где устроились Моничелли и Линдси, Агнесса и Горлач. Каждая пара сидела за отдельным столиком. Хуанита принесла им кофе в небольших фарфоровых чашечках. Она деликатно спросила, хочет ли кофе мистер Дронго. Но тот попросил принести ему зеленый чай. И присел за столик Моничелли.

— Здесь изумительный бассейн, — сообщил Моничелли, — прекрасное место для отдыха.

— Когда мы прилетали сюда в прошлый раз, вы поначалу были не очень довольны, — напомнил Линдси.

— В январе у меня бывает много дел, — улыбаясь, объяснил Моничелли, — и я даже хотел остаться в Европе. Но потом изменил свое решение и, уступая доводам Кристин, прилетел на остров. Должен сказать, что я не пожалел. Из холодной Европы в этот роскошный рай. Здесь было тогда плюс двадцать восемь. Прекрасная погода для любого итальянца.

— И с тех пор вы сюда не прилетали? — спросил Дронго.

— Не получалось, — вздохнул Моничелли, — хотя пару раз хотел побывать здесь. Вот Юхан оказался проворнее. Забрал свою цыпочку и вместе с ней прилетел сюда тайком от матери. Она говорит, что он прихватил еще и друзей. Наверное, им было здесь весело. — Антонио облизнул губы и подмигнул Дронго. — Представляю, как они веселились. Если их было несколько пар. Можно было меняться девочками и вести себя как угодно.

Линдси от негодования фыркнул.

— У вас всегда только подобные грязные мысли, — пробурчал визажист.

— Почему грязные? — добродушно спросил Моничелли. — Нормальные мысли здорового мужика. У вас тоже такие мысли, мой дорогой Эдуардо. Только в отношении мужчин, а не женщин. Каждый выбирает то, что ему больше нравится. Мне иногда нравилось, когда рядом со мной купались сразу две молодые женщины, тем более обнаженные.

— Вы циник и нахал, — заявил Линдси, — нельзя говорить подобные гадости, имея такую супругу, как Кристин.

— Я сказал «нравилось», в прошедшем времени, — напомнил Моничелли, — а сейчас у меня есть самая красивая женщина Голливуда, которая меня вполне устраивает.

При этом он подмигнул Дронго.

— Ханжа, — заявил Линдси, допив кофе и поднимаясь со стула. — Вот такие, как вы, Моничелли, не верят ни в любовь, ни в верность, ни в прочную дружбу.

— Особенно между двумя мужчинами, — засмеялся Моничелли, — я очень верю. Нет, правда, Линдси, в такие отношения я очень верю.