Власть меча

– Доставку отложили. Не знаю, на сколько. Говорят, будто собираются отправлять большую партию камней.

– Почему? – негромко спросил Лотар, и Фьюри пожал плечами.

– Я только слышал, что партия будет большой.

– Как я тебя и предупреждал, они собираются закрыть шахту. – Лотар внимательно наблюдал за лицом шофера. Он чувствовал, что этот человек дрогнул. Надо его подстрекнуть. – Последняя доставка, а потом ты станешь безработным, как те бедняги, что едут в твоих грузовиках.

Фьюри мрачно кивнул.

– Да, их уволили.

– Следующим будешь ты, старина. А у тебя, помнится, хорошая семья, и ты ее любишь. Денег, чтобы кормить детей, одевать их – не будет, не найдется даже нескольких фунтов, чтобы заплатить маленькой девочке за ее хитрые штучки.

– Послушай, зачем ты так…

– Сделай, как мы договаривались, и у тебя будет столько маленьких девочек, сколько захочешь, и так, как захочешь.

– Не говори так, приятель. Это грязь.

– Ты помнишь наш уговор? Знаешь, что нужно сделать, как только тебе скажут, что будет доставка?

Фьюри кивнул, но Лотар настойчиво сказал:

– Расскажи. Повтори.

Он выслушал неохотный пересказ своих указаний, кое-где поправляя, и наконец довольно улыбнулся.

– Не подведи, старина. Я не люблю разочаровываться.

Он наклонился к Фьюри, посмотрел ему в глаза, потом вдруг повернулся и исчез во тьме.

Фьюри, дрожа и спотыкаясь, как пьяный, побрел по ущелью к лагерю. Он был почти на месте, когда вспомнил, что девушка забрала деньги, а свою часть сделки не выполнила. Фьюри мрачно задумался, сумеет ли уговорить ее в следующем лагере, потом решил, что шансы не очень велики. Но почему-то сейчас это уже не казалось таким важным. Лед, который проник в его кровь от слов Лотара Деларея, дошел и до паха.

* * *

Они ехали по открытому лесу под холмами, беззаботные и веселые, в предвкушении следующих нескольких дней.

Шаса ехал на Пресвитере Иоанне, под коленом у него висел семимиллиметровый спортивный «манлихер» в кожаной кобуре. Прекрасное оружие: приклад и рукоять из каштана, вороненая сталь с гравировкой из серебра и чистого золота – искусно изображенные сцены охоты и написанное драгоценными металлами имя Шасы. Ружье подарил ему на четырнадцатый день рождения дед.

Сантэн сидела на великолепной сероватого оттенка кобыле. Шкура в кружевных полосках на плечах и крупе, морда, грива и круги возле глаз тоже черные – в ослепительном контрасте с белой кожей наездницы. Сантэн назвала ее Нюаж – Облако, в память о жеребце, которого подарил ей отец, когда она была еще девочкой.

На Сантэн была шляпа австралийских скотоводов с широкими полями, жилет из шкуры куду поверх платья, на шее – свободно повязанный желтый шелковый шарф. Глаза ее сверкали.

– О, Шаса, я чувствую себя школьницей, которую отпустили поиграть в хоккей. У нас впереди целых два дня!

– Давай наперегонки до ручья! – предложил Шаса, но Пресвитер Иоанн не мог соперничать с Нюаж, и, когда он добрался до ручья, Сантэн уже спешилась и держала голову лошади, не давая ей слишком много пить.

Они снова сели верхом и направились в глубину дикой Калахари. Чем дальше они отъезжали от шахты, тем меньше чувствовалось вторжение людей, а дикая природа становилась все более разнообразной и бестревожной.

Сантэн учили жить в этой первозданной дикости лучшие в мире наставники – бушмены из племени сан, и она не утратила ничего из своих умений. Ее интересовала не только крупная дичь. Сантэн показала сыну пару необычных лис с ушами, как у летучих мышей. Сам Шаса их не заметил бы. В редкой серебристой траве они охотились на кузнечиков: навострив огромные уши, молча, ползком подкрадывались и наконец героически бросались на грозную добычу. Когда лошади проходили мимо, лисы прижали уши и сами прижались к земле.

Всадники спугнули желтого песчаного кота, сидевшего у норы муравьеда, и тот удрал с такой поспешностью, что влетел в липкую желтую сеть огромного, как краб, паука. Комичные попытки кота на бегу обеими лапами стереть паутину с морды заставили Сантэн и Шасу согнуться от хохота.

В полдень они заметили стадо изящных антилоп, цепочкой прошедших на горизонте. Антилопы высоко держали головы, а их прямые тонкие длинные рога издали казались прямым рогом единорога. Мираж превратил их в необычных длинноногих чудовищ, а потом и вовсе поглотил.

Когда закатное солнце расписало пустыню тенями и сочными красками, Сантэн увидела еще одно небольшое стадо антилоп и указала Шасе на молодого упитанного самца.

– До лагеря всего полмили, а нам нужен обед.

Шаса охотно достал из кобуры «манлихер».

– Осторожно! – предупредила мать. Ее слегка встревожило то, что он так радуется возможности поохотиться.

Держась позади, она смотрела, как сын спешивается. Прячась за Пресвитером Иоанном, Шаса начал сбоку приближаться к стаду.

Пресвитер Иоанн понимал свою роль. Он держался между Шасой и добычей, даже останавливался и начинал пастись, когда антилопы тревожились, и снова начинал приближаться, когда они успокаивались.