Власть мертвых

Содержимое было на месте. На верхней полке сейфа лежали папки с документами, внизу — выносной диск компьютера, две пачки евро в банковской упаковке и продолговатый, обтянутый сафьяном футляр, который Коваль, видимо, привез из последней своей поездки; по крайней мере, открывая сейф в последний раз, Игорь не заметил ничего подобного.

— Интересно, откуда ты знаешь про этот сейф? — спросил Георгий, который, видимо, давно уже обдумывал этот вопрос.

— Просто догадался. Случайно подсмотрел. Коваль не знал, что я знаю.

Георгий взял шкатулку, повертел, разбираясь с крохотной защелкой.

— Вот и сокровища. Как думаешь, Фаберже?

— Он покупал разные вещи на аукционах.

— Коллекционер, — процедил Измайлов сквозь зубы и добавил крепкое ругательство. — Странно, что его раньше никто не нахлобучил.

Разглядывая женские украшения с блестящими камнями, Игорь вдруг почувствовал эрекцию и понял, что Измайлов возбужден не меньше. Их руки соприкоснулись и замерли. Но внутренний голос подсказывал, что сейчас нельзя поддаваться соблазну, что это грозит им обоим каким-то еще неизведанным наказанием.

— Это мы оставим здесь, — сказал Георгий. — И деньги тоже. Нужно взять только документы.

Игорь принес из кухни пакет, в него сложили папки. Синюю тетрадку с записями Измайлов сунул во внутренний карман пиджака.

— Возвращайся к машине, — сказал Игорь, когда они закрыли сейф и задвинули обратно книжные полки. — Хочу еще взять пару вещей. Я догоню.

— Ты уверен? — спросил Георгий.

— Да, — кивнул Игорь.

Солнце уже опустилось к самой кромке моря, томный зудящий звук в траве сделался глуше, приблизив шум прибоя. Уже с трудом превозмогая боль в колене, Игорь подошел к пересохшему бассейну, опустился в плетеное кресло и вынул из кармана конверт. Майкл писал:

Любимый мой мальчик!

Если ты держишь в руках эти листки, значит, меня уже нет среди живых. Не знаю, будет ли у нас возможность попрощаться наедине — моя болезнь часто преподносит горькие сюрпризы. Поэтому я решил обратиться к тебе с этих страниц.

Верю, что ты опечален моим уходом, и надеюсь, что не дал повода вспоминать меня с упреком. Знаю, что когда-нибудь время приблизит нас друг к другу, и ты сможешь понять, что значит любить без надежды на взаимность. Я не питаю иллюзий и трезво понимаю, что мое чувство к тебе так и осталось безответным. Большее, на что я мог надеяться, — не вызывать неприязни или отвращения; по крайней мере, я делал все от меня зависящее.

Ты наполнил финал моей жизни смыслом, и я бесконечно благодарен тебе за это. Да, я много страдал, но был и очень счастлив рядом с тобой. И не только в минуты наслаждения, но даже во время наших quarrels, когда мы оба говорили лишнее.

Я не люблю сентиментальности, но наедине я часто сравнивал тебя с цветком, потому что ты так же красив и так же беззащитен перед ударами судьбы. Ты не можешь жить без опеки. У меня тяжело на сердце, когда я думаю, что должен буду оставить тебя одного. По счастью, я могу рассчитывать на своих друзей.