Власть молнии

Карсидар поведал о случившемся. Затем в свою очередь узнал, что Читрадрива тоже почувствовал опасность сквозь сон, а проснувшись, обнаружил, что в его доме полным-полно змей. Работать с животными ему ещё не доводилось, но от Карсидара он знал, что влиять на них можно, поэтому тут же попытался противостоять ядовитым тварям с помощью хайен-эрец. Правда, они не погибли, но и вперёд не ползли. Получив возможность выбраться из дома через окно, Читрадрива заметил за оградой двоих, которые, увидев его живым и невредимым, с перепугу бросились наутёк. Он послал им вслед парализующий импульс. Несколько поотставший русич погиб, но маленький худенький дикарь, который бегал гораздо быстрее, оказался всего лишь обездвиженным. Затем с Читрадривой связался Карсидар, он пошёл на конюшню, оседлал лошадь и, перебросив дикаря поперёк седла, поскакал в Киев. Пленника они с Михайлом заперли в сарае. По одежде сотник определил, что это не татарин, а «чёрный клобук». Так называлось одно из племён, жившее между русичами. Впрочем, достоверно это не было известно, так как Читрадрива на всякий случай не стал выводить пленника из паралича.

— А теперь мы хорошенечко допросим этого убийцу. — Читрадрива шагнул к парализованному и, склонив голову набок, принялся задумчиво рассматривать его. — Да, ты изрядно постарался. Зачем было так усердствовать? Полегче надо, полегче, сколько тебе объяснять…

— Я и так совсем легонько, — принялся оправдываться Карсидар. — Но слишком уж они меня разозлили. Я подумал, а вдруг Милке угрожает опасность… То есть могла бы угрожать…

Он замялся. Михайло деликатно кашлянул.

— Они за тобой охотились, разве не ясно? — удивился Читрадрива.

Карсидару неудобно было объясняться вслух, тем более в присутствии будущего тестя, и он мысленно послал другу коротенькое представление о своих переживаниях в начале нападения.

— Ага, — Читрадрива неопределённо хмыкнул. — Что ж, понятно. Значит, так… Михайло, сейчас мы с Давидом растормошим этого мерзавца и будем допрашивать. Стой в сторонке и ни в коем случае не вмешивайся, каким бы странным не выглядел допрос. Ясно?

— А чего тут не понять! — сотник крякнул и почесал затылок. — Колдовать начнёте, а то я не знаю вас…

«…поганцев», — мысленно добавил он и предложил:

— Только, может, лучше того… по-простому? Бороду этому шелудивому подпалить, аль ещё как. Я бы отвёз его в поруб да напустил на него заплечных дел мастеров, уж они бы из него всё вытрясли!

— Всё, да не всё, — возразил Читрадрива. — Это во-первых.

— Ну, смотря как пытать…

— Зато мы с Давидом без всяких пыток дознаемся, что он думает. Далее, везти его в поруб — значит, посвящать в наши дела не только государя, но и палачей, и тюремщиков. И в-третьих, таким образом мы покажем остальным, что он жив. А уверен ли ты, что кроме известных нам шестерых, на свободе не остался кто-нибудь ещё? А если так, то какие у них возможности?

— Ну, ты голова-а! — Михайло был восхищён.

А Карсидар от досады хлопнул себя по лбу. Конечно! Ведь налётчики знали даже, в какой комнате он разместился. Видимо, наблюдали за домом не один день. Тщательно готовились… Может быть, подкупили кого из слуг…

— Подкуп исключается, — возразил Читрадрива. — Иначе бы им открыли двери. А вот готовились они основательно, это точно. Другое дело, что недооценили нас обоих.

— Как хорошо, что я подарил тебе перстень! — воскликнул Карсидар. — А я уже пожалел об этом.

— Да, неплохо, — согласился Читрадрива. — Не знаю, как бы я справился без него со змеями и обменялся с тобой мыслями на таком расстоянии. Впрочем, ладно. Займёмся допросом, пока остальные видели парализованного злодея и уверены, что ты его прикончил. Михайло, не вмешивайся. За дело!

Сотник отошёл в сторону и принялся наблюдать, как Карсидар и Читрадрива приводят пленника в чувство.

— Эх, Давид, — вздыхал Читрадрива, когда они отрывались от дела, чтобы передохнуть. — Надо бы тебе работать ещё вдвое-втрое мягче.

Наконец пленник обмяк, повис на верёвках и бессмысленно повёл сонными глазами.

«Отлично, — обрадовался Читрадрива. — Теперь спрашивай его о чём угодно. Я буду следить за его мыслями, а ты следи за моими».

«Может, лучше я? — спросил Карсидар. — Я могу сильнее нажать».

«Нет уж, ты нажимаешь слишком сильно», — не согласился Читрадрива.

Возразить было нечего. Карсидар подошёл к пленнику вплотную, получше прикрутил его к столбу, взял за подбородок и, пристально глядя в глаза, спросил:

— Ты кто такой?

Смысл сказанного до главаря налётчиков не дошёл, он не отреагировал. Карсидар хорошенько потряс его, дал пару оплеух и повторил вопрос.

— Так я тебе… и сказ… зал… — заплетающимся языком пробормотал пленник.

Тут же Карсидар услышал его мысль, как бы исходящую от Читрадривы: «Артемий».

— Ты откуда?

— Оттуда, — пленник криво ухмыльнулся. Но помимо воли в голове у него пронеслось: «Из Суздали», — и эхом отозвалось у Читрадривы.

— Зачем ты явился в Киев? — продолжал спрашивать Карсидар.