Власть над Сетью. Как государство действует в Интернете

Начиная с 1979 года активность избирателей на выборах в Европарламент последовательно падала. По мере того как люди все меньше понимали действия Евросоюза, они все меньше голосовали и подчас даже не знали «своих» членов Европарламента[306]. Снижался и уровень заинтересованности в политическом участии, важности принадлежности к политической партии, падал уровень доверия к решениям политиков. По данным на 2012 год, 82 % граждан Великобритании склонны не доверять правительству и лишь 26 % граждан считает, что члены парламента действительно намерены хорошо работать[307].

Такая ситуация в странах Европы была названа демократическим дефицитом. Впервые термин употребляется еще в 1977 году в Манифесте молодых европейских федералистов (Young European Federalists), и с тех пор этот феномен все более активно обсуждается[308].

Британская молодежь считает традиционные формы политического участия не оправдавшими себя, а новые не использует в силу выключенности из политического пространства[309]. Эта ситуация не уникальна, очень похожие тенденции можно наблюдать во многих странах Европы.

Падение уровня политического участия в Европе с неизбежностью поставило вопрос о недостатке демократической легитимности самого Евросоюза. Поведение электората становилось все более непредсказуемым, уровень избирательной активности все более низким. Соответственно, сегодня большинство политиков Евросоюза стоит перед задачей снова войти в коммуникацию со своим избирателем. Политические партии нуждаются в профессионализации коммуникации, развитии новых инструментов ведения кампаний, в новых коммуникационных стратегиях для достижения избирателя. Именно поэтому для стран Европы ресурс интернета сегодня имеет очевидную ценность. Как минимум из-за возможности быстрого и эффективного объединения большого числа разрозненных невовлеченных избирателей.

Отставание в развитии инструментов социального интернета в политике связано с бытующим в Европе пессимистичным пониманием Сети как нового массмедиа, не имеющего принципиальных преимуществ перед предыдущими. Такие авторы обращаются к истории и говорят, что изобретение каждого нового средства массовой информации вызывало большие ожидания, ему обязательно приписывался невероятный потенциал по демократизации общества[310].

Подобный пессимизм основан на том, что в странах Европы, в отличие от США, появление интернета на политической арене не привело к росту электоральной активности. По сути, только сейчас в большинстве стран Европы уже сформировался технологический и социальный базис, позволяющий использовать интернет для борьбы с демократическим дефицитом. Кроме того, следствием развития технологий стало появление интернет-активизма (специфического типа онлайн-активности пользователей, оказывающего все большее влияние на общественное мнение), не вполне совпадающего с классическим политическим участием, но однозначно говорящего о том, что социальный интернет постепенно находит свое место в европейской политике[311].

Демократия 2.0: европейские уроки

Сегодня в Европе лидирующие позиции по использованию интернета в политике занимают такие страны, как Швеция и Ирландия, за ними идут Бельгия, Франция, Великобритания, Чехия и Польша. А вот в Греции, Словакии, на Кипре уровень проникновения интернета все еще не столь высок и интернет-политика остается слабо развитой[312].

Швеция опережает другие страны ЕС и по уровню проникновения быстрого интернета, и по уровню вовлеченности населения в социальные сети. Она является прекрасным примером того, как ранее равнодушные к политике граждане оказались вовлеченными в нее через мобилизацию в социальных сетях. Швеция успешно борется с демократическим дефицитом путем формирования активной гражданской позиции[313].

Быстрее других социальных сетей в Швеции растет в последние годы Twitter. Он и был использован для политической мобилизации граждан. В январе 2012 года Совет по Туризму Швеции принимает решение, что управление аккаунтом Совета — @sweden («швед») — будет передаваться каждую неделю одному из граждан страны. Проект был назван «самый демократичный Твиттер-аккаунт».

(Каждую неделю кто-то в Швеции становится @шведом — единоличным правителем самого демократичного Твиттер-аккаунта)

Проект имел необыкновенный успех: «Боже, я так наслаждаюсь быть @шведом на этой неделе, им придется отбирать у меня аккаунт» («Gosh, I really enjoy being @sweden», «They’ll have to grab the account out of my dying hands»), — пишет дежурный «швед». «Швед станет не месторасположением, а состоянием ума» («Sweden won’t be a location as much as a state of mind»), — пишет другой. Результатом этой и других акций в социальных сетях стало заметное повышение вовлеченности граждан в политический процесс.

Ценности онлайн-демократии в Швеции с недавних пор в буквальном смысле слова сакрализованы. В том же январе 2012 года шведское правительство зарегистрировало новую религию — копимизм.