Власть научного знания

Человек есть порождение земли […], земля заботилась о нем, давала ему пропитание, ставила перед ним задачи, направляла его мысль, сталкивала его с трудностями, которые закаляли его тело и обостряли ум, дала ему прочувствовать проблемы навигации и ирригации и в то же время шепнула на ухо, как эти проблемы решить […]. Наука не может исследовать человека в отрыве от почвы, которую он обрабатывает, или от угодий, по которым он путешествует, или от морских путей, по которым он везет свои товары, точно так же, как белого медведя или пустынный кактус невозможно понять в отрыве от их естественного жизненного пространства.

Для Хантингтона (Huntington, [1915] 1924: 363 и далее) так же, как и для расологов, эти идеи о глубоком воздействии условий окружающей среды на свойства человека были не просто научными наблюдениями – для них речь шла о вещах острой практической значимости.

По всей видимости, раса или нация могут формироваться путем естественного отбора. Голые цифры ни о чем не говорят: во многих случаях плотность населения оказывается величайшим злом, как это было в Ирландии, Китае, Японии и Германии. Лишь качество имеет значение, а качества можно достичь только тогда, когда сокращается количество людей с низкими наследственными моральными и умственными способностями и увеличивается количество людей с высокими наследственными способностями, ведущими к расовому господству. В прошлом естественный отбор происходил непрерывно, без осознанного вмешательства людей, меняя ситуацию иногда в лучшую, иногда в худшую сторону. Теперь вопрос лишь в том, станет ли раса или нация контролировать такого рода отбор, чтобы он имел неизменно положительное воздействие, как это было в первые, великие дни Древней Греции и Исландии, или же он и впредь будет оставлен на волю случая и, возможно, приведет к великой нищете, как это произошло в Китае или той же Греции более позднего периода[103].

Итак, идея о взаимосвязи между климатом и расой теперь базируется не на домыслах и предположениях, как это было на протяжении многих столетия в случае аналогичной концепции влияния климата на человеческие качества. Теперь, в целях убедительной научной презентации своей теории, ученые стали привлекать множество количественных данных из области социологии, антропологии и экологии. Впрочем, по сути, представители современного климатического детерминизма, так же, как в свое время Платон, Монтескье или Гегель, утверждают, что определенный климат (например, климат современной Северной Европы) положительно влияет как на сохранение определенных генетических свойств (светлая кожа, светлые волосы, длинные ноги и так далее), так и на конкретные достижения в сфере культуры, экономики и политики. Индивиды, превосходящие по своим характеристикам представителей других рас, имеют больше шансов на выживание и воспроизводство, а, следовательно, и на закладку будущего генофонда. В конечном итоге этот процесс отбора формирует группу, в которой неблагоприятные характеристики сведены к минимуму. Таким образом, региональные и межгрупповые различия являются результатом долгосрочного взаимодействия между климатическими условиями и генетическими процессами[104].