Власть нулей. Том 1

С приходом нового века в России появились такие понятия, как психология девяностых годов, беспредел девяностых, преступная политика девяностых и даже феномен девяностых. «Мы не потерпим, чтобы преступная политика девяностых годов повторилась!» – решительно заявляют теперь те, кто явно не в детский сад ходили в эти самые девяностые. Они именно за эти «преступные девяностые» наворотили такой «политики», что стали людьми весьма состоятельными, не обладая при этом никакими явными и скрытыми талантами. «Здесь вам не девяностые годы!» – гордо отвечают вчерашние ларёчники сегодняшним рэкетирам в милицейской форме. Не изменилась ни одна статья УК в том плане, что убийство, кража в особо крупном размере, доведение людей до самоубийства по-прежнему считаются тяжкими преступлениями, как это было и в 90-ые годы, и всегда. Но вот что чудесно: словно бы по какому-то негласному соглашению принято считать, что в девяностые можно было эти преступления совершать, особенно чужими руками. Годы такие сволочные были, что поделаешь. Годы виноваты, а не люди. Словно бы эти 90-ые годы в сознании нации стали некой индульгенцией, и всё, что в них было наворочено – как бы не грех. Нет, это грех сейчас, но если был совершён в 1990-ые годы, то как бы уже выкуплен. Успел делец «уложиться» в делишках в эти самые 90-ые – вроде как и молодец. Ходорковский попробовал уже в новом веке «борзеть» на манер девяностых, сразу дали понять: ан нет, ужо нельзя – десятилетие не то. Опоздал, касатик, так что посиди, подумай о течении реки времени, о влиянии смены века на чьи-то пустые мозги. Словно бы выговаривают человеку, что он полез купаться, когда уже осень началась:

– Вот пару-тройку месяцев тому назад можно было, потому что тогда девяносты… то есть лето было. А теперь наступило другое десятилети… тьфу ты – время года, поэтому нельзя. Не успел вовремя сухим из воды выйти, кто ж тебе виноват?

А что там этот Ходорковский по сравнению с уркаганами от политики и беспредельщиками от экономики, которые в девяностые годы таких дел наворотили, что 150 миллионов россиян из уважаемых и смотрящих с уверенностью в завтрашний день граждан мигом превратились в запуганную, нищую и спешно вымирающую массу без будущего? Так, интеллигент-неудачник с человеческим лицом и правильной речью в отличие от опухших рыл и обрюзгших рях косноязыких и словно бы полуграмотных воротил жизни прошедшего десятилетия. И ряхи эти даже не то, чтобы перед законом никогда не дрожали, а и мысли такой не допускали, что этот самый закон может их хоть как-то тронуть. Он не для них написан, а под них. Не они ему служат, а он – им. И вроде бы нельзя так с законом-то обращаться ни в одной стране, да и в той же России вроде тоже нельзя, но вот в девяностые годы вроде как… можно. Было.

Так в общественном сознании и закрепилось: нельзя убивать, прелюбодействовать, воровать, унижать личность, не выплачивать зарплаты, врать избирателям, но – есть небольшое такое «но». Если это имело место быть в девяностые годы, то оно вовсе не преступление, а даже, скорее, норма. Народу трудно понять эту норму, народ ведёт такие диалоги:

– А чего этот пропитуха теперь народ призывает к высокой нравственности, культуре и здоровому образу жизни? Он же сам лет десять тому назад перед выборами водку ящиками бесплатно раздавал, в драбодан пьяный по телевизору матерился. А ещё раньше его застукали в борделе, где он орал что-то про свою непомерную потенцию и наличие у него гарема, где есть особи обоих полов. Как же такое мурло теперь смеет обворованный им и его подельниками народ учить морали?

– Нуичто, что в борделе он там матюгался? Это же в девяностые годы было. В девяностые и не так можно было блядовать напоказ. Мода такая была, чем же люди виноваты?

– Но если человек был дерьмом в девяностые, он и в новом десятилетии им останется.

– Остаться-то останется, но ведь и дерьму надо как-то под требования нового века приспосабливаться.

То есть надо не соблюдать закон, а только правильно под него подстраиваться. Надо вовремя прогнуться под требования нового века. Не в нуль-нуль часов 31 декабря, а в том-то и дело, что «вовремя». Как говорят мелкие жулики, «в нашем деле главное – вовремя смыться». Надо правильно выгадать момент. Сумевшие этот самый момент выгадать, в самом деле, словно бы какой-то индульгенцией защищены. Их даже не смущает собственное «рыльце в пушку», они уже громогласно клянут и хают «порядки прошлого», проклятые девяностые. Хотя именно эти порядки и «проклятые» годы их несказанно обогатили и возвысили. Ах, какие неблагодарные дети получились у породивших их девяностых годов!