Власть нулей. Том 1

«Сидят впотьмах рабочие, промокший хлеб жуют». В настоящем у советских людей имеется только такая ужасающая реальность, как синеющие от холода губы, слабо горящая лучина, почему-то непременно мокрый хлеб, негодный к употреблению, который они не едят даже, а жуют. Чисто механически поглощают, чтобы хоть как-то продержаться и выжить «всем смертям назло» в этих невыносимых условиях бытия. Не едят с аппетитом, с радостью, а безучастно перемалывают цинготными челюстями какую-то грязь вместо еды. И грезят светлым будущим.

Здесь дом дадут

хороший нам                     и ситный без пайка,
                       аж за Байкал отброшенная
                                попятится тайга…
Рос шепоток рабочего
                над темью тучных стад,
                    а дальше неразборчиво,
                    лишь слышно – «город-сад».
Я знаю – город будет,
             я знаю – саду цвесть,
                           когда такие люди
                        в стране в советской ЕСТЬ![5]

И этот сиплый шёпот рабочего человека похож на агонию умирающего, на предсмертный бред надорвавшегося человека, который ничего так и не увидел в настоящем. И пафосный вывод в конце словно бы узаконивает данное положение вещей. Город-сад будет, а для этого надо, чтобы в настоящем имелись такие люди. Надо, чтобы они постоянно были, а то светлое будущее не наступит.

Если кто и писал о тяготах настоящего времени, то непременно следовало их сравнить с условно плохим прошлым. Например, герой в рваных сапогах стоит по колено в жидкой грязи и оптимистично улыбается: «Зато при царях ещё страшней было». Или же надо было разъяснить недогадливой публике, во имя чего в настоящем они вынуждены влачить ужасное существование, и туманный образ города-сада, которого у нас никогда нет, потому что он всегда только будет, здесь подходит как нельзя кстати. А советских литераторов, писавших только в настоящем времени об имевших быть в настоящем времени неискоренимых безобразиях, называли упадочниками, антисоветчиками или просто сволочами, которые своими неверными грамматическими формами глагола мешают наступлению светлого будущего, мать их растуды! Они не понимали важности «политического момента», что у нас всё будет!.. Когда-нибудь. Не зря же мы столько лет в грязи жили. Или всё-таки зря?.. Несколько поколений советских людей сгнили в грязи с тупой верой, что будет здесь когда-нибудь что-то разумное и прекрасное. И жалко их, что они позволили убедить себя, что честный и работящий человек именно так и должен жить в нашей стране. Они откладывали свою жизнь на потом, как говорят «в долгий ящик». Пока до них не дошло, что этот долгий ящик не что иное, как гроб, в котором они совершенно добровольно похоронили свои лучшие годы, свои мечты. Свою жизнь. Они её откладывали «до лучших времён», которые так и не наступили. А жизнь тем временем взяла, да и закончилась. Потому что у неё свои законы, она идёт своим чередом и ей совершенно не интересно, что кто-то мечтал о городе-саде, а на деле весь земной срок потратил на то, что просидел в дерьме. Даже если он и проложил разрушенными от нечеловеческих нагрузок костями какую-то квёлую узкоколейку, которая в новом веке даром не нужна, никто даже имени его не вспомнит сегодня. Потому что обезличенность этих героев настолько велика, словно они не жили вовсе.

В отечественной идеологии принято считать, что это мелочи. Надо думать о чём-то великом, а на такие «пустяки» внимания не обращать. Но наши великие политики и реформаторы не под телегою лежат и не промокший хлеб жуют, пока выстраивают свои великие стратегии в отношении нашего будущего. Они никогда так не жили и не собираются этой дурью маяться. Они, вопреки устоявшейся идеологии, воспевающей на все лады необходимость страдания русского/советского народа в настоящем во имя смутного будущего, успели себе и дороги сделать, и хорошие дома построить, и учесть все прочие «бытовые мелочи». В настоящем сделать, чтобы уже сегодня этим пользоваться и наслаждаться комфортом. Это им нисколько не мешает заниматься чем-то высоким и великим. Как говорил Пушкин, «быть можно дельным человеком и думать о красе ногтей».

Но вернёмся к дороге – ведь именно она является главной героиней нашего повествования. В конце концов, щебень на ней хорошо утрамбовался стараниями многострадальных пешеходов, а где-то наверху вспомнили, что асфальт-то так и не положили. Вскоре асфальт был спешно уложен, и началась совершенно новая, счастливая жизнь! Как же ей ни начаться, если стало так легко шагать по дороге, светлая даль которой говорит, что там, впереди всех ждёт что-то очень хорошее! Оказалось, что светлое будущее совсем не обязательно ждать много десятилетий. Оказалось, для этого достаточно построить дорогу… Но мысль эта считалась крамольной, потому что самым наглым образом замахивалась на Его величество Светлое Будущее.