Власть нулей. Том 2

– Как ни странно, но очень просто. Это было даже проще штурма Райцентра и завоевания Питера. Омоновца моего убили при какой-то антитеррористической операции, пришлось из служебной квартиры выметаться. Поехала в Москву, устроилась в больницу медсестрой – младший медперсонал повсюду нужен, а в столице больных вообще море. Недалеко снимала квартирку ещё с двумя приезжими бабами. Потом нашла в газете объявление об уходе за больными на дому: уколы ставить, капельницы делать, иногда щей-борщей сварить, полы помыть, когда кто-нибудь из стариков просил. Ведь столько повсюду брошенных и больных стариков, что даже чашку чаю им никто не подаст! И попала к одному деду восьмидесятилетнему. У него жена умерла, потом сам слёг, вот и понадобился уход. Сначала он мне не понравился: строгий очень, на меня иногда покрикивал. Но однажды говорит: «Помру скоро, а у меня никого нет. Жену мою во время войны ранило осколком в живот, всё по женской части удалили, так что детей у нас не было. А я не хочу государству квартиру оставлять – оно и так нас всех обворовало. И мазурикам каким-нибудь конторским тоже не желаю отписывать – у них и так уже из жопы торчит. Давай я на тебя квартиру оформлю». Я аж испугалась! Думаю, дед бредит или прикалывается. А он в другой раз и вовсе заявляет: «Давай с тобой распишемся, и тогда тебе всё по закону достанется». Я говорю, за что мне такое счастье? Я баба вредная, злая, а он мне: «Да какая ты злая? Несчастные вы все, со сволочами живёте, о счастье мечтаете, а сволочь может дать только несчастье, оттого и злость». Я отшучиваюсь: «Мне бы женишка с капиталом», а он говорит: «Не мечтай ты о женихах с капиталами! Наши граждане приучены к нужде и нищете, а к деньгам совсем не привыкли, поэтому деньги их шибко развращают и ожесточают. Очень быстро они от денег превращаются в свирепых зверей. Чем больше денег, тем больше гонора и говна из наших людей лезет. Оглядись вокруг и увидишь, как богатые господа своих ближних при любом случае куском хлеба попрекают. Вон в газетах какие ужасы описывают, как муж-богач жену и детей из дома выгнал, гарем себе завёл, самый настоящий публичный дом устроил, а надоевших ему девок за волосы таскал и ногами избивал. Откуда это в бывшем комсомольце, который когда-то чистым и светлым студентиком был, своей будущей жене-сокурснице стихи читал? Откуда это паскудство из людей такими ломтями лезет? Казалось бы, есть у тебя всё, денег полные карманы, дома, машины, курорты, рестораны, так живи и жизни радуйся, помогай иногда хотя бы родителям, детей достойными людьми вырасти на своём примере. Ан нет, не до радости почему-то становится. Наоборот, злоба и низости всякие из человека начинают выпирать. Родителей забудут, детей вместо воспитания задабривают и балуют деньгами, или ушлют за океан в престижный колледж от себя подальше, чтобы никто тут не мешал предаваться разврату и пьянству. Перестаёт человек видеть и замечать других людей. Не знаю, как в других странах и у других народов, но у нас почему-то именно так происходит с обладателями хоть какого-то капитала. А я тебя обижать не собираюсь: не вижу в этом никакой радости. Я сам жизнь очень трудную прожил, но хоть что-то нажил, а вашему поколению вообще ничего не достанется, всё олигархи по своим закромам распихают. У меня хоть и небольшая квартирка, но зато будет у тебя свой надёжный угол. Хоть и не в центре Москвы, но прописку получишь, работу хорошую найдёшь. Да и мне спокойней будет, что хоть похоронишь меня по-человечески». Я подумала, да и согласилась. А что? Хоть и старый, но зато человек хороший, а не прощелыга какой-нибудь. Он позвонил куда-то, к нам работница ЗАГСа приехала и расписала нас.

– Ну, Светка, ты даёшь! А у нас тут болтали, что ты за какого-то столичного генерала замуж вышла.

– Так это я специально матери врала, чтобы антураж создать, чтобы поинтересничать. Но можно было и без этого, хотя в нашем бабьем деле без антуража трудно. Иная дура выйдет за какого-нибудь раздолбая, а уж насочиняет таких красивых сказок про свою жизнь, что жена президента завидовать начнёт… Короче говоря, прожили мы с моим «генералом» год. Я так счастлива была, даже самой не верилось, что стала москвичкой! Дед мой даже вставать с постели начал, гуляли с ним по бульвару. Самое лучшее моё замужество: ни тебе свекровей осатаневших, ни соседских детей орущих, ни омоновцев контуженых! Я ремонт сделала, деда своего приодела… Потом он помер, и начались проблемы. Объявился какой-то двоюродный племянник его жены. Пока она и «генерал» мой живы были, он и носа не казал, а как преставились оба, явился, словно ждал. Прикатил и с порога заявил, что я обманом деда на себе женила, чтобы квартирой завладеть…

– А велика ли квартира-то?