Власть памяти

— И ты собираешься? — Голос его был натянут как струна, он нервно дышал. Внезапно гнев Эрни утих. Она задрожала в его руках, резко откинула голову.

— Я отказалась, — произнесла она, прикусив дрожащую губу, прилагая все силы к тому, чтобы он не заметил, как на глаза наворачиваются слезы.

— Эрни… — Его голос звенел от напряжения. Когда же он попытался прижать ее к себе, она, собрав все силы, вывернулась из его рук.

— Дай же мне пройти, черт тебя подери!

— Эрни… — начал он вновь, но она сурово посмотрела на него сквозь пелену слез.

— Поди ты к черту! — И, не ожидая его реакции, она скользнула мимо и чуть не бегом пустилась к вилле.

На следующее утро за завтраком царило молчание. Ночь Эрни провела, ворочаясь с боку на бок, проклиная себя за несдержанность. Она не могла успокоиться до самого рассвета и встала с тяжелой головной болью.

Грэм тоже, видимо, переживал нелегкие часы и сидел за столом, уткнувшись в деловые бумаги. Его чашка кофе оставалась нетронутой. Эрни же залпом опорожнила стакан грейпфрутового сока. В этот момент появилась Луиза, сообщив, что Грэма просят к телефону. Когда он удалился в кабинет, Эрни машинально пробежала глазами по оставленным бумагам.

С тяжелым вздохом она откинулась на спинку стула. О Боже! Все, что случилось, — только ее вина! Что нашло на нее прошлым вечером? Вероятно, в словах Жюля содержалась какая-то правда о Грэме. Но, несмотря на все это, он все же заботится о ней, и ей следовало бы быть помягче, а не набрасываться на него с криками.

Она взяла рогалик; с силой надавливая на нож, намазала его маслом. Но почему именно меня преследует чувство вины? — подумала она. Ведь Грэм шпионил за мной. Он настойчиво старался разрушить ее дружбу с Жюлем. У нее есть все основания злиться. Тот факт, что он был прав в отношении чувств Жюля к ней, а она не права, в данном случае не имеет никакого значения. И все же, почему она чувствует какую-то внутреннюю пустоту, когда вспоминает выражение его глаз там, на тропинке, в прошлый вечер? Почему ее преследует мысль, что, если бы она не нагрубила ему, не убежала бы, это утро могло быть совсем иным?

Шаги Грэма вернули ее к действительности. Она налила себе кофе, добавила сливок и принялась размешивать ложечкой сахар. На какой-то момент он остановился, внимательно вглядываясь в нее. Затем сел и сделал недовольную гримасу, обнаружив, что кофе в чашке совсем холодный.

— Как ты отнесешься к тому, чтобы поехать на ланч?

Его внезапный вопрос застал Эрни врасплох.

— Ланч? — повторила она, не вдумываясь в то, о чем спрашивает.

— Мой друг приглашает нас к себе на виллу.

— А где он живет?

— Тут, по соседству, недалеко.

— Понимаю. — Она осторожно положила ложечку на блюдце, чувствуя на себе его пристальный взгляд. — Он не возражает, чтобы я приехала?

— С какой стати он должен возражать?

— Да… — Она заколебалась. — Конечно, если он твой друг…

— Ты не хочешь ехать? — прервал он ее нетерпеливо.

— Ну… хорошо. Я согласна, но знает ли он обо мне? — неуверенно спросила она. — Я имею в виду, знает ли он, что мы были женаты?

Он долго молча смотрел на нее.

— Нет. Он не представляет, что я когда-нибудь был… Обойдем эту проблему. — Его тон заставил ее взглянуть на Грэма. — Однако, — продолжил он, — мой друг знает, что у меня живет гостья. Ему покажется странным, если я не привезу тебя с собой. Какие еще вопросы?

Она поиграла столовым ножом.

— Много народа там будет?

Он нахмурил брови.

— Том пригласил еще кое-кого. Ты не будешь страдать в моей компании, если тебя волнует именно это.

Эрни покраснела.

— Я совсем не то имела в виду. Прости, если мои слова можно было понять именно так. Я не хотела тебе досадить.

— Ты мне вовсе не досадила, — сказал он.

— Но я что-то такое сказала…

— Это не имеет отношения к тому, что ты сказала. Скорее к тому, чего ты не сказала. — Когда он внезапно поднялся, под ним заскрипел стул. — В двенадцать мы выезжаем, — бросил он. — Если я тебе потребуюсь, найдешь меня в кабинете, — добавил он, уходя.

Утренние часы Эрни провела на пляже и готова была оставаться там все время. Грэм сказал, что нужно захватить с собой купальник. Нет, она возьмет с собой не бикини, который сейчас на ней. Она наденет тот фиолетовый, более закрытый. Она понимала, что встреча с приятелем Грэма, с другими незнакомыми людьми вынудит ее собрать в кулак всю выдержку, на какую она способна.

Эрни старалась вести себя как можно более спокойно, чтобы Грэм не заметил, как она нервничает. По дороге он немного рассказал ей о человеке, в гости к которому они направлялись. Том Кейтс был не только другом Грэма, но и его деловым партнером. Американец, женившийся на француженке и осевший на Ривьере.

— Его жена умерла несколько лет назад, — рассказывал Грэм. — Все поймешь, когда увидишь его виллу. Он превратил ее в подобие гробницы в память о жене.

От слов Грэма у нее сдавило горло.

Что же она сделала для него такого? — подумала она, чувствуя, как сжалось сердце.

— Должно быть, он очень любил ее, — прошептала она, но Грэм не проронил ни слова, не сводя глаз с дороги.

Тяжелое молчание заставило ее заговорить.