Власть приоритетов

Так Томпсон оказался в британских колониях Северной Америки. О том, что он видел перед своим забытьём, ему хватило ума никому не рассказывать. Он на ходу придумал историю о чудесном спасении на обломках корабля, погибшего во время шторма. Что сталось с его спутниками и кто были те чудесные спасители, он так и не понял. Вычислил только, что со времени попадания в шторм до его появления здесь прошло уже четыре месяца. К сожалению, ничего более вспомнить он не мог. Оставалось продолжать служить короне, что он и принялся активно исполнять.

Но однажды случилось нечто, в корне перевернувшее его жизнь ещё раз. В тот день произошла яростная стычка с французскими поселенцами, напавшими на их форт при поддержке местных аборигенов. В бою Томпсон был тяжело ранен из мушкета в живот и уже готовился отдать Богу душу, как вдруг через час боль почти прошла, и он почувствовал себя намного лучше. К вечеру рана совсем затянулась, а наутро от неё не осталось и следа. К счастью для Томпсона, как бы цинично это ни звучало, убитых и раненых тогда оказалось слишком много, почти половина гарнизона форта, и на его чудесное исцеление никто не обратил внимания. Жив человек, и слава Богу! И опять Томпсон никому ничего не сказал, так как понимал, что его чудесные свойства могли вызвать ненужные вопросы с далеко идущими последствиями – вплоть до сожжения на костре. Народ там был сплошь грубый и неотёсанный, запросто могли принять всё это за шалости лукавого, а инквизиция тогда была ещё в силе. Ещё много раз после этого он бывал ранен, несколько раз даже в голову и в сердце, и всегда оставался жив, более того, регенерировался сказочно быстро. А по прошествии пятнадцати лет Томпсон понял, что не стареет, ну, нисколечко. Вот тут он и задумался всерьёз о своей дальнейшей жизни, мысленно возблагодарив Создателя и его посланцев за столь щедрый подарок. Он понял, что теперь ему придётся регулярно менять свою жизнь, чтобы не вызвать ничьего любопытства, исчезать в одном месте и появляться в другом, желательно совсем в другой стране и с другим именем.

И понеслось… В каких только странах он не побывал, какие занятия не перепробовал: от кузнеца в горной Шотландии до камергера его величества короля Людовика XVIII! Он был инженером, пиратом, актёром, звероловом, машинистом первых паровозов и даже капитаном немецкой субмарины в годы Первой мировой. Он досконально выучил почти двадцать основных мировых языков, приобрёл невероятную кучу самых разнообразных знаний и умений. Несмотря на расхожие домыслы, ему вовсе не было скучно жить, наоборот, приключений и новых ощущений хватало через край. Просто он понял, что раз Бог дал ему такой феерический шанс, то грех им не воспользоваться, и пил радость жизни полной чашей…

Закончив своё повествование, Володя, или, как правильнее его теперь было бы называть, Томпсон, сидел, глядел на пролетавшую мимо дорогу, и лицо его было торжественным и вдохновенным. Рената ошалело глядела на своего таинственного друга не в силах вытолкнуть из себя рвавшиеся наружу слова. Наконец, глубоко вздохнув, она молвила:

– Если бы я не видела это чудо собственными глазами, я бы тебе не поверила. Это больше чем сказка, это фантастика чистой воды. Ты что же, как Горец, совсем бессмертен?

– Не знаю, ещё ни разу не умирал, – отшутился Томпсон.

– А если тебе голову отрубить? Ты умрёшь?

– Не знаю. Но во времена французской революции я держался подальше от Франции. Как раз жил в России, при дворе Екатерины. Тогда-то и состоялось моё первое знакомство с русскими.

– И как?

– Что как? Женщины в России – это что-то особенное. Так же, как власть и дороги. А остальное – как у всех…

– Слушай, но тогда, выходит, есть и ещё такие, как ты? Фильм «Горец» – это правда?

– Не знаю. Я подобных себе не встречал. Может быть, и есть, – стало видно, что Томпсона этот разговор тяготит. Чтобы закончить его, он предложил: – Давай, вон у той заправки остановимся. Поедим, в туалет попадём, а я заодно позвоню, чтобы наших пленников вызволили.

– Подожди, – Рената потихоньку начала понимать, с кем же рядом она всё это время находилась, – подожди… У меня крыша едет, в натуре… Слушай, а я ведь сразу поняла, что ты какой-то не такой… Точно не из наших… Как твоё имя-то хоть, по настоящему?

– Зови Володей, мне так удобнее, – стало заметно, что Томпсон хочет поскорее свернуть этот разговор.

– Подожди, подожди, куда ты? – Рената схватила за рукав собравшегося выйти из машины Володю. – А кто же были те, кто тебя тогда спас? Инопланетяне?

– Не думаю. За эти годы я собрал немало разных легенд и рассказок, особенно их много у моряков. Так вот, вырисовывается одно название – «Дети Посейдона». Вот только, похоже, никакие они не инопланетяне, а остатки древней цивилизации. Первые… А может, и не первые…

– Ни хрена себе, поворот! Полный аут! – в глазах у Ренаты загорелся огонь восторга человека, который вдруг, ни с того, ни с сего, стал причастен к самой главной тайне человечества.