Власть пса

Так что О'Боп в курсе, что после смерти Карло Чимино в Семье происходят постоянные подвижки. Большинство крутых парней не сомневалось, что Чимино выберет себе в преемники Нила Демонти, но вместо этого он назначил своего зятя Поли Калабрезе.

Выбор не пришелся по вкусу старой гвардии: они считали, что Калабрезе чересчур мягок, чистоплюй, одним словом. Он упорно заколачивает деньги в легальном бизнесе. Крутым ребятишкам: акулам-ростовщикам, вымогателям и простым взломщикам квартир это совсем не нравилось.

Джимми Пиккони, Большой Персик, — один из недовольных. И сейчас в «Линкольне» он именно об этом и говорит.

— Мы — криминальная Семья Чимино, — доверительно делится он со своим братом, Персиком Маленьким. Джои Пиккони на самом деле выше старшего брата, Большого Персика, но никто не решился высказать это замечание вслух, и прозвища прилипли — с кожей не отдерешь. — Даже долбаная «Нью-Йорк таймс» называет нас криминальной Семьей Чимино. Мы должны совершать преступления. Захоти я быть бизнесменом, так поступил бы на работу в эту, как ее... корпорацию Ай-би-эм.

Персику не нравится и то, что Демонти обошли назначением.

— Он уже старик. Ну какой вред, если бы мистер Нийл погрелся последние годы на солнышке? Он заслужил это. Хозяину нужно было назначить его боссом, а Джонни Боя — заместителем. Тогда у нас сохранилось бы «наше дело», коза ностра.

Для молодого парня — Персику всего двадцать шесть — он настоящий консерватор, разве только без галстука. Ему по душе традиции, старые способы ведения дел.

— В прежние дни, — рассуждает Большой Персик, точно он тогда жил, — мы бы попросту оттяпали без всяких разговоров долю в Джевитс-центре. И не пришлось бы лизать задницу какому-то старому ирлашке вроде Мэтти Шихэна. Хотя Поли все одно и кусочка нам не даст. Ему плевать, пусть мы хоть с голоду передохнем.

— Но... — перебивает Персик Маленький.

— Что «но»?

— Но Поли дает работу мистеру Нийлу, мистер Нийл дает ее Джонни Бою, а Джонни Бой дает нам, — договаривает Персик Маленький. — Все, что мне нужно знать, — Джонни Бой дает нам работу, и мы ее делаем.

— Мы еще только сделаем эту хреновую работу, — поправляет Большой Персик. Он не нуждается в объяснениях. Еще Маленький будет рассказывать ему, как все крутится! Персик и сам знает, и ему нравится, как оно крутится в ветви Семьи Демонти, — на старый лад.

А к тому же Персик просто боготворит Джонни Боя.

Потому что Джонни Бой — это все, чем мафия была прежде.

И какой опять должна стать, думает Персик.

— Как только стемнеет, — говорит Персик, — завалимся наверх и выправим им билеты в один конец.

Кэллан в квартире перелистывает блокнот.

— Твой папаша тут есть, — роняет он.

— Большой сюрприз, — саркастически отзывается О'Боп. — И сколько?

— Две штуки.

— Интересно, на что это он ставил? — задумчиво спрашивает О'Боп. — О! Пиццу тащат! Эй! Какого хрена? Они воруют нашу пиццу!

О'Боп разозлился всерьез. Он особо не бушевал из-за того, что эти парни прикатили убить его — этого следовало ожидать, это так, просто бизнес, — но похищение пиццы воспринял как личное оскорбление.

— Так нельзя! — вопит он. — Это не по-честному!

Именно с этих слов, вспоминается Кэллану, все и началось.

Кэллан поднимает глаза от черного блокнота и видит, что жирный макаронник с широкой ухмылкой вытягивает в сторону их окна руку с куском пиццы.

— Эй! — вопит О'Боп.

— Эх и вкуснющая! — вопит в ответ Персик.

— Ну вот, стащили нашу пиццу, — жалуется О'Боп Кэллану.

— Да ладно, делов-то!

— Но я жрать хочу! — хнычет О'Боп.

— Так спустись и отними, — советует Кэллан.

— Может, и спущусь.

— Обрез не забудь.

— Вот хреновина!

Кэллану слышно, как парни на улице хохочут над ними. Ему-то все равно, это О'Боп не выносит, когда над ним потешаются. Сразу бросается в драку. А Кэллан, он что, он может просто взять да уйти.

— Стиви?

— А?

— Как, ты сказал, зовут того парня внизу?

— Которого?

— Ну, его прислали пришить нас, а он компот трескает.

— Джимми Персик.

— Он тоже в блокноте.

— Что?!

О'Боп отходит от окна.

— Сколько за ним?

— Сто тысяч.

Переглянувшись, они начинают хохотать.

— Кэллан, — обрывает смех О'Боп, — да у нас затевается совсем новая игра!

Потому что Персик Пиккони должен Мэтту Шихэну сто тысяч долларов. И это только основной долг — а проценты растут быстрее, чем разносится вонь при забастовке мусорщиков, — так что у Пиккони серьезные неприятности. Он по уши в долгах у Мэтта Шихэна. Это могло бы стать плохой новостью — тем больше у него причин оказать Шихэну серьезную услугу, — да вот только блокнот теперь у Кэллана и О'Бопа.

А это уже дает им некоторые преимущества.

Если они проживут достаточно долго, чтобы ими воспользоваться.

Потому что уже темнеет. И очень быстро.

— Есть идеи? — спрашивает О'Боп.

— Да, кое-какие.

Игра предстояла серьезная и — черт! — отчаянная и опасная.

О'Боп вылезает на пожарную лестницу с бутылкой в руке. Бутылка заткнута тряпкой, в ней бултыхается какая-то жидкость.

Орет:

— Эй, вы, макаронники свинячьи!

Парни у «Линкольна» смотрят вверх.

О'Боп поджигает тряпку и вопит: