Власть змеи

Они были толстыми... толстыми! Они ползали по мне и о чем-то перешептывались. Они дразнили меня пронзительным, безумным смехом, они душили меня своей вонью. В темноте лишь эта вонь, не дававшая дышать, была единственное реальностью. Тени продолжали роиться вокруг. Смех их становился все тише. Это был уже не смех. Шепот. Шепот и страх заполнили все вокруг...

Но теперь это были лишь тени. Вокруг меня стояли люди, и чья-то рука поддерживала меня за плечи, помогая встать. Сверху уставилось чье-то бледное лицо... Лью Кин, мой кузен. А позади него стоял его отец — мой дядя, Анам Кин.

Они казались странно похожими, но светлая, буйная красота младшего словно посмеивалась над увядшим обликом старшего. И теперь они оба не выглядели красавцами, потому что страх туманом пал на них лица. В лунном свете Лью казался почти таким же изможденным, как и его отец. А вокруг стояли другие люди. Некоторых я узнал — тех, с кем столкнулся в магазине. Эйб Линк склонился над чем-то бесформенным, белым и темно-красным, в коричневых лохмотьях...

Лохмотьях хаки!.. Эти ужасные останки были... были... Дианой Линк. Волна тошноты подступила к горлу, а бледное лицо Лью придвинулось ближе.

— Что это было, Джин? — дрожащим голосом спросил он. — Мы услышали крики и... Это, правда, было какое-то животное?

Мне показалось, что я различил в его голосе мольбу. Неужели Лью тоже видел эту тварь, обитающую в склепе?

— Нет, — ответил я, стараясь не глядеть на лежащее рядом тело. — Я... ну...

Я понял, что не могу продолжать. Лью сунул мне в руки флягу, и я поспешно сделал глоток. Эйб Линк шагнул вперед. Беззубый рот под свисающими усами был открыт, в глазах ползали червячки безумия.

— Это был... он, — прошептал старик. — Разве не так? Ваш... ваш брат...

Мой брат вурдалак! Не знаю, каким образом мне удалось рассказать, что я видел, и по собравшимся как будто прокатилась волна страха.

— У него была сила! — невнятно пробормотала какая-то старая карга. — Темная...

Кто-то рыкнул на нее, и женщина умолкла. Что это за неопределенные намеки на Зло, витавшие над городком?

За дело взялся старый Анам Кин. Под его руководством толпа постепенно рассеялась. Анам быстро посовещался с долговязым человеком с подвижным лицом, на рубашке которого висела звезда шерифа, затем повернулся ко мне.

— Давай иди-ка в дом, — сказал он. — Лью, помоги Джину. У него сильный шок. А я пока что останусь здесь.

Идти вверх по склону оказалось трудно, так как я все еще чувствовал слабость. Дом дяди произвел на меня впечатление древнего замка, находящегося под осадой орды дикарей. Старый замок стоял на вершине склона, над кладбищем, и россыпи могильных камней казались армией, угрожающей его обитателям. И когда я вошел внутрь, это впечатление не рассеялось. На стене сразу напротив двери был ярко сияющий, отвратительный эскиз — картина пастелью, исполненная в ядовито-фиолетовых цветах, изображающая человека, явно объятого страхом, которому противостояла поднимающаяся из кипящего тумана кошмарная голова.

Голова была написана с удивительным, почти дьявольским искусством. Гигантские клыки торчали из широко раскрытого, точно пещера, рта, вытянутый, точно морда зверя, нос, над которым сверкал огромный, трехсложный, отвратительный глаз. В целом картина была написана в манере совершенной, но не менее отвратительной нереальности. Лью заметил, что я разглядываю картину.

— Не обращайте на нее внимания, — сочувственно сказал он. — Ее написал Сеннет — Ян Сеннет. Вы встретитесь с ним сегодня же вечером... точнее, уже утром. Он... папа заинтересовался этим художником и пригласил его к нам погостить несколько недель. Я не разбираюсь в живописи, но папа уверяет, что он огромный талант. Но сейчас вам явно не нужна лекция. Я приготовлю кофе... А вот и Сандра.

С поклоном он покинул комнату, а в моих объятиях оказалась Сандра, крепко вцепившаяся в меня, и в ее карих глазах медленно таял страх.

— Мой дорогой, — прошептала она. — Джин, я так испугалась. Я подумала, что это ты. Анам Кин велел мне не выходить из дома, когда мы услышали крики. Он сказал, что мне лучше остаться с Сеннетом.

Я вопросительно оглянулся.

— Нет, здесь его нет, — сказала Сандра. — Я думаю, он тоже пошел туда. Джин... твой брат убит.

— Убит? — сказал я. — Как убит?

— Его кто-то застрелил. Тело нашли на дороге.

— Кто это был? Полиция, разумеется...

Сандра прикусила губу.

— Здесь что-то не так, Джин. Анам не хочет вмешивать сюда полицию. Он как-то договорился с шерифом. Я не уверена, но... мне кажется, твой брат ввязался во что-то... в какие-то неприятности, и Анам боится, что полиция может до этого докопаться. Все эти грабежи...

Это было новостью для меня.

— Какие грабежи?

— Я и забыла. Ты был в отъезде, Джин, когда это появилось во всех газетах. За последние шесть месяцев в этом районе произошло довольно много грабежей, и в последнее время полиция решила, что они являются делом рук одной банды. Банки, туристические лагеря — любые места, где водятся деньги. Жертвы, похоже, боятся откровенничать, поэтому о грабежах перестали писать.