Властелин Африканского Рога

Минут через десять за спиной раздался отчаянный мужской вопль. Шариф сразу узнал его по тембру голоса. Это был европеец. Примерно так он заорал, когда Шариф въехал ему дверью по ноге, только немного тише. Отлично, значит, один из преследователей, причем самый опасный, попался в яму-ловушку. Похоже, что он сильно покалечился. Значит, преследование остановлено. Не бросят же его товарищи в джунглях в таком состоянии.

Шариф сразу же сбавил скорость и пошел просто быстрым шагом. Он был мокрым от пота с головы до ног. Проклятая мошкара лезла в глаза, нос и рот. Над головой постоянно что-то жужжало и кусало за шею. А еще сильно хотелось пить. «Где же эта река, – с нетерпением думал Шариф. – Куда же она пропала?» Неожиданно буйные заросли стали кончаться. Под ногами появилась более каменистая почва, а высокие деревья стали реже. Сразу стало больше солнца. Шариф петлял среди высокого кустарника. Река рядом. Юноша почувствовал это по появившейся в воздухе свежести – по контрасту с прелыми и влажными запахами джунглей. В воздухе чувствовалась уже другая влага. Шариф прибавил шаг и почти сразу оказался на берегу. Река была узенькой и неглубокой. Прозрачные струи огибали камни и тихо струились между ними. На воде играли солнечные блики, а меж камней мелькала мелкая рыбешка.

Прежде чем броситься пить, Шариф немного постоял прислушиваясь. Кажется, погоня и в самом деле прекратилась. Как поступит Интерпол, пытался размышлять он, напившись и растянувшись на камнях, чтобы немного восстановить силы. Скоро свяжутся с полицией, передадут приметы сомалийца, предложат перекрыть все подходы к населенным пунктам и дорогам. «Что это я фантазирую? – усмехнулся Шариф. – Как это они перекроют? Неужели из-за одного меня снимут все наличные полицейские силы? Даже этого не хватит, чтобы оцепить плотным кольцом все города и поселки. Прочесывать джунгли тоже не станут, потому что это просто невозможно. Как же они будут действовать? Остается только патрулирование всех мест, где я могу появиться. Но это значит, что патрулироваться будет и прибрежная акватория. Катер они не заметят, он хорошо замаскирован. А подойти к нему с берега сложно, если не знаешь дороги. Они ее как раз и не знают. Они вообще не знают о катере. Думают, что высадили меня свои пираты, а потом ушли. Ладно, во всяком случае, к дорогам приближаться не стоит и отсюда надо уходить».

Шариф поднялся и шагнул в воду. Он шел по руслу реки, которая петляла, но вела как раз в нужном направлении – на северо-запад. Ему предстояло сделать большой крюк через джунгли, чтобы опять выйти на побережье, где был спрятан катер. В этот раз он не боялся заблудиться. Компас в кармане брюк давал определенную надежду. По крайней мере, не придется плутать несколько дней.

Часа через три стал давать знать голод. Выйдя на берег, Шариф разулся, чтобы просушить обувь и носки. Вода в реке уже достигала ему до колен, можно было попробовать наловить рыбы. Может, в этом месте есть даже крупная. Какой-то шум в кустах за спиной привлек внимание Шарифа. «Не хватало мне еще какого-нибудь леопарда», – подумал он, вспомнив свое первое путешествие через африканскую саванну, когда большая кошка продержала его всю ночь на дереве. Шариф быстро обулся и нащупал в кармане большой складной нож. «Лезвие в пятнадцать сантиметров не спасет от хищника, но, может, стоит срезать хоть какую-то палку и заострить ее конец?» – думал Шариф, озираясь по сторонам.

Звук послышался снова, но юноше показалось, что появился еще и топот маленьких ног. Решив рискнуть, Шариф осторожно двинулся в заросли. При его приближении шум усилился; теперь, правда, к нему добавилось еще и что-то похожее на хрюканье. Так и есть: в ловушку, которую установили местные охотники, попалась дикая свинья. Увидев человека, животное стало метаться и яростно верещать.

Ловушка была простой петлей, изготовленной из свитых тонких кожаных полосок. Петля захлестнула заднюю ногу свиньи. Шариф вспомнил, что на его родине свинину не едят. Это запрещено Кораном. Юноша не был атеистом, но и не отличался особой набожностью. Он не отрицал бога; честно говоря, даже верил в него. Но почему-то никогда не молился и не соблюдал мусульманских обрядов. В детстве, когда жил с отцом, тогда все было по правилам, но жизнь в России все изменила. Кстати, в России Шариф свинину ел, и она ему нравилась. После возвращения на родину, чтобы не будоражить общественное мнение, пришлось придерживаться общепринятых правил мусульманского мира.