Властелин Безмолвного Королевства

– Представьте, – продолжал брат Свечка, – что Анна Менандская соберет еще одну банду головорезов и по какому-нибудь печальному стечению обстоятельств наймет вдруг опытного военачальника. Быть может, такого, который чему-то научился в кровопролитных битвах в Святых Землях. И вот Антье в осаде, а командующий вражеской армии знает свое дело.

– Довольно, старик! Я понял. Если сейчас я откажу герцогу, он тоже может отказать мне впоследствии. – Такое положение дел считалось вполне обычным: и у сюзерена, и у вассала были свои обязанности и права. – Если только в подобной ситуации он действительно сможет хоть чем-то нам помочь. Признаю, вы, вероятно, правы. Видимо, я старею.

Графу Реймону еще не стукнуло и тридцати.

Гарит позволил монаху удалиться, и Свечка ушел. Тогда Реймон послал за семейством Рольт. Их он тоже притащил за собой в Антье. Совершенный решил, что графу приглянулась Сочия.

В герцогском приказе упоминался и Брок Рольт.

– Здесь я вас покину, – сказал своим спутникам брат Свечка.

Граф Реймон нахмурился – его явно терзали подозрения. Совершенный опасался, что мрачный взгляд на жизнь, который сложился у Гарита, будет становиться только мрачнее.

Брок Рольт ухмыльнулся. Он радовался и волновался из-за своего первого визита в Каурен.

– Увидимся в замке, брат, – попрощался он с монахом.

Но потом его лицо тоже омрачила тень. Брок часто говорил, что у Реймона Гарита имеются все основания для подозрительности. Ведь именно на его город столько раз нападали, и не только на город – на него самого. Бротские церковники постоянно посылали своих священников сеять смуту в графских владениях. Их вешали, но других это не останавливало. И не единожды находил Гарит среди своих ближайших сподвижников тех, кто шпионил для Брота.

Кавалькада всадников въехала в город, они направлялись к Метрелье – родовому замку герцогов Кауренских.

А брат Свечка направился к дому Раульта Арчимбо, главы кауренских мейсалян. По дороге у него начали слезиться глаза – ведь шел он мимо дубилен. Арчимбо возглавлял и местных дубильщиков.

Встретила монаха хозяйская дочь, Кедла.

– Дитя мое, как ты выросла.

Девушка вспыхнула и потупила взгляд. Монах удивился – он помнил, как храбро она отстаивала свое мнение на собрании ищущих свет.

– Я не хотел тебя смутить.

Брат Свечка не понимал, что для Кедлы он почти полубог. Ведь даже в сердце мейсальской веры совершенные встречались очень редко. Но сам он считал себя просто странствующим учителем.

– Мы не знали о вашем приходе.

– Мне не удалось послать весточку.

– Господин совершенный, вам тут всегда рады.

– Зови меня просто «брат Свечка». Или уж на крайний случай «учитель». Вижу, ты не согласна, но прошу тебя выполнить мою просьбу. Ты дома, а не в дубильне, я-то думал застать твоего младшего братишку. Ведь он еще слишком мал, чтобы работать?

– Нет, он уже работает. А я нет – мы готовимся к свадьбе.

– Вот как? К чьей?

– К моей.

– Но тебе же еще только… Нда…

– Время бежит, учитель.

Она всегда имела склонность к философским рассуждениям.

– И, как я вижу, когда сам ты далеко, за ним не уследишь.

– Заходите, господин совершенный. Сейчас мы что-нибудь придумаем.

В мейсальской вере сохранилось понятие общей ответственности, о которой давно позабыла бротская епископальная церковь. Когда-то ее отцы-основатели исповедовали ту же философию, но со временем она потеряла свою значимость, а бротское ответвление церкви, уподобляясь окружающему социуму, все больше стало обрастать сложной иерархией. Когда рухнула Древняя Бротская Империя, бо́льшая часть ее дворцов, титулов и уловок перешла к церкви. Призрак этой самой империи продолжал жить в бюрократическом церковном аппарате.

Свадьба Кедлы прошла, как и было задумано. Брата Свечку попросили сказать речь, и он произнес короткое напутственное слово – говорил, что нужно верить в хорошее, что негоже душе предаваться праздности, что важно проявлять терпимость. После церемонии он ночевал по очереди в разных семействах мейсалян, ведь Арчимбо и так тяжело пришлось со свадьбой и прочими хлопотами. Кауренцы, ищущие свет, с радостью принимали его, ведь, когда в доме гостит совершенный, это придает семейству вес в глазах общины.

Время шло. Из Метрелье не слышно было никаких новостей.

Вечерние собрания по-прежнему проходили в доме Арчимбо, ведь только там хватало места, чтобы разместить всех, кто хотел взглянуть на совершенного.

После первой же такой встречи брат Свечка понял: кауренские мейсаляне успели сильно измениться.

Люди боялись и не верили в благополучное будущее.

Но ищущий свет не должен страшиться завтрашнего дня. Ведь завтрашний день в любом случае наступит, каким бы страшным он ни был, бояться не нужно.

– Что случилось? – спросил у слушателей монах. – Неужели вы все утратили веру?

Старшие примолкли, и тогда вперед вышла Кедла Арчимбо:

– С герцогом неладно, господин совершенный.

– Брат, – машинально поправил ее брат Свечка.