Властелин Черного Замка

Грассфог пожал плечами. – Мы будем сражаться точно так же, и, когда все кончится, разве это будет иметь значение, не правда ли?

– Да, я думаю, что вы правы.

– Тогда хорошо, что все хорошо.

Тазендра нахмурилась и попыталась понять смысл этой фразы, но, в конце концов, дружески улыбнулась Грассфогу, потом небрежно кивнула и пошла туда, где сидели Пиро, Китраан, Ибронка и Рёаана. Когда она подошла, Китраан взглянул на нее и сказал, – Как вы думаете, в сегодняшней битве будет много волшебства?

– Ну, – сказала Тазендра, – я собираюсь попытаться использовать мое новое заклинание; и я легко могу себе представить, что будет и еще кто-нибудь, кто сделает то же самое. Но что заставило вас задать этот вопрос?

– Мы обсуждали это между собой, – сказал Китраан.

– Это правильно и вовремя, – немедленно сказала Тазендра. – Перед битвой обычно много говорят. Некоторые спят, но это скорее необычно и говорит о таком хладнокровии, которое, признаюсь, далеко за границами моих возможностей. Некоторые хотят побыть одни и помолчать, и я уважаю это, хотя-

– Да, – сказал Китраан. – Мы только что обсуждали одну тему.

– О, но это совершенно другой вопрос. Для того, чтобы судить, необходимо знать, какую тему вы обсуждали.

– Хорошо, я немедленно скажу вам.

– Да, я слушаю.

– Мы обсуждали волшебство и его использование в предстоящей битве.

– Достойный предмет для обсуждения; так я скажу, – изрекла Тазендра без малейших колебаний.

– Я рад, что вы так думаете, – сказал Китраан.

– А я хотела бы знать, – сказала Рёаана, – использовать волшебства, не противоречит ли это –

– Да?

– …нашей чести?

– Чести? Но, как это может противоречить?

– Потому что Орб на нашей стороне.

– Ну, и если он у нас?

– У наших врагов его нет. Следовательно мы в состоянии делать то, что они никак не могут сделать.

– И, тем не менее, если бы они выбрали стать гражданами, разве они не смогли бы воспользоваться Орбом?

– Конечно, – сказала Рёаана. – Но если бы они сделали это, им пришлось бы сдаться.

– Да, есть кое-что в ваших словах, – согласилась Тазендра. – А вы, Пиро, что вы думаете об этом?

– О, – сказал Пиро, – что касается меня-

– Да?

– Я обдумываю этот вопрос.

– Да, он стоит того, чтобы его обдумать, – согласилась Тазендра. – Но что касается меня-

– Да, что касается вас?

– В таких случаях я всегда хотела бы услышать мнение моего друга Айрича.

– Тогда давайте позовем его, – сказала Ибронка. – Я тоже, с удовольствием, услышала бы его мнение.

– Согласен, – сказал Пиро. – Давайте спросим его.

– Очень хорошо, – сказала Тазендра. – Айрич! Подойдите, пожалуйста, мы хотели бы задать вам вопрос.

Лиорд сидел, опершись спиной на дерево, скрестив перед собой лодыжки и закрыв глаза. Улышав свое имя, он открыл их, слегка улыбнулся, встал, подошел к Тазендре и поклонился. – Вы что-то хотели, моя дорогая?

Мы должны добавить, что Кааврен, Пэл и Зарика, которые негромко разговаривали между собой, заметили это, и, не обменявшись ни единым словом, решил последовать за Айричем и послушать разговор.

– У нас возник спор, и мы бы хотели, чтобы вы разрешили нашу проблему.

– Я к вашим услугам, как всегда. Что за предмет спора?

Айричу быстро объяснили, в чем суть дела, после чего он нахмурился и пожал плечами, – Ну, – сказал он, – я считаю, что этот вопрос можно прояснить достаточно легко. Моя дорогая юная Тиаса, я боюсь, что вы считаете предстоящее нам дело самым обыкновенным сражением.

– Да, а разве нет? – сказала Рёаана, по настоящему заинтригованная.

– Нет, это намного больше, чем сражение. Это шаг к восстановлению Империи.

– Да, и если это так?

– Защита Империи является первым долгом дворянина, в любые времена. Нападение на Империю означает совершить тяжелое преступление, а те люди, которые это делают, становятся преступниками. И это тяжелое моральное преступление находится за границами закона. Любой аристократ может объявить незаконной ту или иную вещь – но совершить преступление означает сделать что-нибудь неправильно, и противостоять Империи означает совершать преступление. Так что вопрос не в том, что кто-то хочет проверить себя в бою; нет, речь идет о предотвращении огромного зла.

– А разве метод, который при этом будет использован, неважен? – спросила юная леди Дзур, выглядя несколько скептически.

– Важен? – сказал Айрич. – Очень! Это вопрос высшей важности. Благодаря ему цель будет достигнута или нет. Если цель настолько важна, как может не быть важен метод достижения цели?

Рёаана потрясла головой и взглянула на Тазендру, как за помощью, но леди Дзур не обратила внимания на эту молчаливую просьбу и просто насупила брови, как если бы пыталась постичь логику Лиорна; вместо него на помощь Рёаане пришел Пиро, который сказал, – Милорд, разрешите мне попытаться объяснить проблему в других терминах, чтобы мы смоги достичь полной ясности в этом вопросе.

– Очень хорошо, – сказал Айрич. – Ясность важна в любое время, но особенно тогда, когда вы собираетесь рисковать жизнью. Я слушаю.