Властелин Галактики. Книга 2

Трех богов знали максантийцы: хищного Хтона, отвратительного Шамшеля и “раскрывающего души” Мераскеса, приходящего в пламени. Леру и Венте не было смысла просить помощи у Хтона после того как Леру лишил бога уготовленной ему жертвы. Шамшель в их положении мог только что дать со shy;вет сохранять спокойствие, жизнь-де настолько горька, что глупо пугаться горечи смерти. Оставался Мераскес, огненный бог. Мераскес избавлял от страха и тем самым помогал в беде, подобно Хтону и Шамшелю; делал он это своим собственным способом.

Леру угрюмо посмотрел на Венту:

– И ты думаешь, Мераскес придет?

Мераскес являлся далеко не каждому. Говорили, нужно было очень хотеть увидеть его, чтобы он услышал зов. Иными словами, только великая нужда имела голос, способный коснуться ушей Мераскеса.

Вента протянула руки к огню. Обожглась, отдернула пальчики. Напряглась, вспоминая слова, которые слышала единожды в жизни, когда староста их деревни пытался вызвать Мераскеса. Мераскес тогда как и не появился… Что же там нужно говорить?..

Вента опять протянула руки к огню и, не уверенная, что говорит правильно, взмолилась:

– Мераскес очищающий, равняющий, справедливый… Мы вынуждены бежать, я и он, куда, почему?.. За что нас изгнали?.. Или Хтону мало пищи, что ему понадобилась я?.. Помоги нам, Мераскес, мрак окружает нас, ночь… тебе ведь подвластен огонь, разгони эту мглу, молю тебя!.. Ты велик, Мераскес, огненный бог… Кто, кто поможет мне и Леру, если не бог?..

Почти касаясь ладонями языков пламени, Вента долго и нескладно взывала к божеству. Сначала Леру наблюдал за ней с долей интереса, потом пришло разочарование.

– Мераскес не явился, – глухо сказал Леру и двинулся к Венте. Он обнимет ее, пусть хотя бы на несколько мгновений она позабудет свой страх.

Вдруг пламя ярко вспыхнуло, выплеснулось из очага и поднялось до потолка.

Когда пламя опало, на полу остался стоять мужчина в ослепительной желтой одежде, по которой пробегали рубиновые искры. В руке он держал цветок, кроваво-красную петинью. Только на небесных лугах, доступных одним богам, росли эти цветы.

Мераскес сурово спросил:

– Вас не согревает мой огонь? Что вам надо, говорите!

Вента опустилась перед божеством на колени:

– Помоги! Меня приговорили к смерти на жертвеннике Хтона, а убить меня должен был вот он, мой… Мы убежали. Мы заблудились, потеряли дорогу. Наверное, за нами послана погоня. Помоги нам уйти, огненный бог!

Мераскес протянул руку к Венте. От его пальцев оторвался сгусток пламени. Огненный шарик быстро облетел голову Венты, затем голову Леру и вернулся к своему господину.

– Ты не понимаешь, о чем просишь, женщина, – проговорил Мераскес. – Вы настроили против себя свое племя и хотите, чтобы я избавил вас от злобы и мести вашего тысячерукого врага? Я никого ни от чего не избавляю, я только даю врагам возможность понять друг друга. Часто это кончается примирением, но иногда – самоубийством. Ты уверена, женщина, что многовековой обычай стоит дешевле ваших хрупких жизней? Ты не боишься, что когда я коснусь вас своим цветком, вы поймете, как ошибались, поймете настолько, что вам захочется удавиться? Да, ваше племя тогда оплачет вас, но…

Леру все меньше нравились слова Мераскеса. Он-то думал, что бог коснется их цветком – и племя склонится перед величием их любви, а оказалось, что их любовь могла быть заклана во имя почитания обычаев племени. Заклана их собственными руками.

В эту секунду в голове Леру вспыхнула смелая мысль. Не задумываясь, он прыгнул к Мераскесу и вырвал у него из руки кроваво-красный цветок.

Мераскес изумленно отшатнулся. Не дожидаясь, пока бог опомнится, Леру схватил кадку с водой, стоявшую у очага, и опрокинул ее на огненного бога.

От Мераскеса клубами повалил пар. Одежды бога потускнели, но только на несколько мгновений. Едва вода испарилась, золотистая ткань заблистала с новой силой. Леру обдало жаром.

В одном прыжке Леру перекрыл расстояние до Венты. Он хотел загородить ее, встать между ней и разгневанным богом, но этого не потребовалось. Мераскес почему-то не стал отвечать на оскорбление. Огненным ручьем бог перетек в очаг.

Пламя в очаге сделалось немного ярче, но на короткое время.

– Он ушел, – сказал Леру изменившимся го shy;лосом.

– Зачем ты сделал это? – со страхом спросила Вента, показывая глазами на цветок, который он держал в своей руке.

Леру радостно взмахнул цветком.

– Это наша жизнь и наша победа, разве ты не понимаешь? Мы вернемся назад, к своим, и никто нам не скажет худого слова, благодаря этому цветку нас будут уважать! Незачем теперь жертвовать Хтону, незачем нюхать вонь Шамшеля, не нужны нам они! Я дам воинам бесстрашие без всяких жертв, ведь цветок Мераскеса, кроваво-красная петинья, вот он, у меня! Ты понимаешь, теперь мы…

Вента, со странным выражением смотревшая на Леру, неожиданно кинулась к порогу.

– Ты куда? – Он побежал за ней, крепко держа цветок.