Властелин Хаоса

Похоже, Сомара не слишком обрадовалась этому приказу, но тем не менее Дев отпустила – остались лишь она сама и Энайла. Причем обе выглядели хмуро, а почему. Ранд мог только гадать. Он позволил Сомаре собрать во дворце столько Фар Дарайз Май лишь потому, что сегодня к нему приезжали андорские вельможи. Башир находился в расположенном к северу от города лагере своих всадников. Присутствие Дев представлялось оправданным, ибо вельможам требуется напоминать, что к чему, и отсутствие Башира тоже было кстати, ибо такого рода напоминания не должны быть, чрезмерными. Сейчас ему хотелось одного: чтобы Девы не стали вести себя с ним как с младшим братишкой. Порой такое случалось. Эти две частенько оказывались в карауле, куда чаще, чем могла бы подойти их очередь – так представлялось Ранду, но Нандера была столь же непреклонна, как и Сулин, когда он пытался выяснить, с чего бы это так происходит. Ранд мог отдавать приказы Фар Дарайз Май, но он не Дева Копья и все остальное не его дело.

Ранд вел Мин за руку по длинному коридору, а она рассматривала яркие гобелены, инкрустированные столики и сундуки, золоченые чаши, стоявшие в нишах фарфоровые вазы, изготовленные мастерами Морского Народа, даже Сомару с Энайлой. Только на Ранда Мин не взглянула ни разу и не сказала ему ни слова. Рука ее тонула в его руке, и по пульсировавшей жилке он мог почувствовать, как бешено колотится ее сердце. И чувствовал, но надеялся, что это не из-за того, что она слишком уж рассердилась на его неуклюжее приветствие.

К великому облегчению Ранда, Сомара и Энайла заняли свои места по обе стороны от двери. Правда, когда он попросил пуншу, обе подняли глаза, и ему пришлось с нажимом повторить свою просьбу.

Оказавшись наконец в гостиной, Ранд с удовольствием сбросил кафтан.

– Садись, Мин, садись. Отдыхай, чувствуй себя как дома. Пунш скоро принесут. И рассказывай, я хочу знать все. Где ты была, как попала сюда, почему приехала ночью. Разъезжать по ночам небезопасно, а уж нынче тем более. Я отведу тебе лучшие покои во дворце… вообще-то самыми лучшими считаются эти, но уж лучшие после них ты получишь. А захочешь посмотреть город – я выделю для сопровождения айильцев. В их присутствии самые завзятые скандалисты и драчуны жмутся по стеночкам.

На миг Ранду показалось, что Мин сейчас рассмеется, но она лишь глубоко вздохнула и вытащила из

кармана письмо.

– Ранд, я не могу сказать тебе, откуда я приехала, – обещала не говорить, – но там сейчас Илэйн, и…

– Так ты из Салидара, – сказал он и улыбнулся, увидев, как расширились ее глаза. – Я тоже кое-что знаю, Мин. И может быть, больше, чем считают некоторые.

– Я… я вижу… – едва слышно пролепетала она, вложила письмо ему в руку и отступила. Когда девушка заговорила снова, голос ее звучал тверже: – Я обещала, что перво-наперво вручу тебе это письмо. Так что давай читай.

Печать – лилию на темно-желтом воске – и стремительный, летящий почерк Ранд узнал сразу. Он призадумался, вскрывать ли письмо, но не смог удержаться. Пробежав листок глазами, он уселся прямо поверх кафтана и перечитал снова. Письмо было весьма кратким.

"Ранд!

Я дала тебе понять, каковы мои чувства. Знай, что они не изменились. Надеюсь, ты испытываешь ко мне то же, что и я к тебе. Слушай Мин, она хочет тебе помочь. Я люблю ее как сестру и хочу, чтобы так же любил ее и ты.

Илэйн".

Последние строки выглядели как-то коряво – чернила, что ли, у нее подошли к концу? Мин вытягивала шею и крутила головой, стараясь незаметно заглянуть в письмо, но, когда Ранд поднялся, чтобы взять свой кафтан – ангриал в виде маленького толстяка с мечом находился в кармане, – снова отступила.

– Неужто все женщины только о том и думают, как свести человека с ума? – пробормотал он.

– Что?

Ранд не отрывал глаз от письма и говорил, кажется, не столько для Мин, сколько для себя самого:

– Илэйн так красива, что на нее не наглядеться, но зачастую мне трудно понять, что она хочет: чтобы я поцеловал ее или чтоб встал перед ней на колени. Хотя, по правде сказать, меня и самого порой тянуло преклонить перед ней колени. Ох, помоги мне Свет! Вот и сейчас она пишет, будто я знаю, каковы ее чувства. Но до того она написала мне два письма – в одном признавалась в любви, а в другом утверждала, что знать меня не желает. Хотелось бы верить, что правду она написала в первом, но… Или вот Авиенда, она тоже очень красива. Но каждый день рядом с ней походил на сражение. Правда, от нее мне не приходится ждать поцелуев, и чувства ее ко мне вполне понятны. Она с большим удовольствием убралась от меня подальше, да и для меня ее уход явился облегчением. Так– то оно так, но мне все время кажется, что я сейчас обернусь и ее увижу. Но ее нет, и мне кажется, будто с ней я утратил частицу самого себя. Мне не хватает этих каждодневных сражений, и я все чаще думаю, что мне было за

что бороться.

Мин молчала, но что-то в ее молчании заставило Ранда взглянуть на нее. Вид у девушки был непроницаемый, словно у Айз Седай.