Властелин Хаоса

В первую очередь в глаза бросалась белизна. Белые дома, белые дворцы, белые башни и шпили. Купола, напоминавшие по форме заостренные репы или груши, зачастую были прочерчены темно-красными, золотыми или голубыми полосками, но основным цветом являлся белый. Отраженный солнечный свет слепил глаза. Ворота, к которым вела дорога, были прорезаны в белой оштукатуренной стене – такой толстой, что путники проехали в тени под аркой шагов двадцать, прежде чем снова оказались под открытым небом. Казалось, весь город состоял из несчетного числа мостов, каналов и больших, забитых народом площадей, украшенных статуями или фонтанами. Каналы были узкими и широкими, по ним плыли баржи, которыми правили мужчины с шестами в руках. Некоторые мосты были столь широки, что вдоль них рядами выстраивались лавки. Дворцы, обнесенные колоннадами, и четырехэтажные дома с огромными арочными окнами, прикрытыми ставнями-жалюзи, соседствовали с конюшнями, мастерскими и лавками. На одной из таких площадей Вандене придержала поводья, вознамерившись переговорить с Аделис, что вызвало явное неудовольствие Найнив и Илэйн. Авиенда, по настоянию Илэйн все-таки въехавшая в город верхом, тут же слезла со своего долговязого мышастого коня, так же неуклюже, как и забиралась. Она озиралась по сторонам с тем же любопытством, что и Олвер, а уж парнишка чуть все глаза не проглядел. Бергитте, похоже, старалась подражать Джаэму и следовала за Илэйн столь же неотступно, как он – за Вандене.

Воспользовавшись остановкой, Мэт обмахнулся шляпой и огляделся.

Одну сторону площади занимал самый большой дворец, какой Мэту только доводилось видеть, – четырехэтажное нагромождение куполов, шпилей и колоннад. С трех других сторон высокие жилые дома и гостиницы стояли вперемежку с лавками и мастерскими. Статуя – женщина в летящей одежде, стоящая на еще более высоком постаменте, – указывала простертой рукой на юг, в сторону моря. Народу на площади было мало – кому охота гулять под палящим солнцем? Несколько человек перекусывали на нижних ступенях постамента, бросая крошки голубям и чайкам. Картина безмятежного спокойствия. Неожиданно Мэт почувствовал, как в голове его перекатываются игральные кости. Это ощущение он знал прекрасно. Порой он испытывал его перед удачной партией в карты, порой – в преддверии битвы. И почти всегда в тех случаях, когда следовало принять важное решение. Столь важное, что оплошность могла обернуться перерезанной глоткой.

– Сейчас мы въедем туда через одни из малых ворот, – объявила Вандене. Аделис согласно закивала. – Мерилилль позаботится, чтобы нам отвели комнаты и мы могли освежиться.

Так значит, это и есть Таразинский дворец, тот самый, откуда восседающая на Троне Ветров Тайлин Квинтара из Дома Митсобар правила своим королевством, – по правде сказать, власть ее простиралась не более чем на сотню миль вокруг города. За время путешествия Мэт сумел прознать, что в этом дворце уже есть Айз Седай, и они, конечно же, с ней встретятся. И с Тайлин – Айз Седай непременно должны встретиться с королевой. Окидывая взглядом беломраморную громаду, Мэт прикидывал, стоит ли останавливаться во дворце. По правде сказать, дворцы со множеством слуг, раззолоченной мебелью и пуховыми перинами ему очень даже нравились. Но ежели дворец королевский, там небось не протолкнуться от придворных, всяких там лордов и леди. А Мэту за глаза хватало одного Налесина. Кроме того, оказавшись в этом муравейнике, он будет вынужден или постоянно гадать, где находятся Илэйн с Найнив, или неотступно таскаться за ними по пятам. Трудно сказать, что хуже. Он представил себе, как Илэйн с обычным высокомерием просит подыскать подходящее помещение для "мастера Коутона и моих людей", и скривился. Она непременно так и поступит. И будет без конца указывать на то, что ему и без нее прекрасно известно. Нет, ему в этом дурацком дворце делать нечего. А вот Илэйн с Найнив пусть остаются там, это даже к лучшему. Вряд ли в этом городе найдется место безопаснее королевского дворца. Ну а ему не помешает подыскать такое местечко, где можно заказать чашу пунша и усадить на колени девчонку. И унять головную боль. Не худо бы раздобыть и влажные полотенца. Нотация о вреде пьянства, прочитанная поутру Илэйн, еще звенела у Мэта в ушах – тогда он был слишком слаб, чтобы возражать, и думал лишь о том, сумеет ли взгромоздиться на Типуна.

Если сейчас же не положить этому конец, она его совсем изведет. Все эти мысли промелькнули в голове Мэта за время, какое потребовалось Вандене, чтобы развернуть крутобокого гнедого мерина ко дворцу.