Властелин колец

Некоторых пришлось пригласить в дом. Бильбо, уходя, оставил для них «послания», кое–какие подарки и вещи. Все они были помечены, например, так: «Аделарду Туку — в собственную собственность» — надпись на зонтике. Аделард был известен множеством прихваченных в разное время по ошибке чужих зонтов. «Для Доры Сумникс — в память о долгой переписке с любовью от Бильбо» — на вместительной корзине для бумаг. Дора приходилась сестрой Дрого и была старейшей родственницей Бильбо и Фродо. В свои девяносто девять она имела только одну страсть — писать пространные письма, начиняя их добрыми советами. «Милу Кротту — вдруг да понадобится — от Б. С.» — на золотом пере с чернильницей. Мил сроду не ответил ни на одно письмо. «Ангелике на пользу от дядюшки Бильбо» — на хорошеньком зеркальце. Она была младшей из Сумниксов и день–деньской могла разглядывать в зеркале свою миленькую мордашку. «Для коллекции Хуго Помочь–Лямкинсу от пожертвователя» — на пустой книжной полке. Хьюго обожал брать книги, но отдавал только в крайнем случае. «Лобелии Дерикуль–Сумникс в подарок» — на коробке с серебряными ложками. Бильбо не без основания подозревал, что она перетаскала немало ложек из буфета Засумок во время его предыдущего путешествия. И Лобелия знала о его подозрениях. Однако она стойко вынесла оскорбление и унесла ложки. Таких подарков было множество — всех не перечислишь. За долгую жизнь в доме скопилась куча ненужных вещей. Это весьма свойственно и другим хоббитским жилищам, они все почему–то быстро захламляются. Потому–то, давний обычай — дарить подарки на собственный день рождения — так уважают. Подарки, конечно, не всегда новые. Бывает, один–два маттома забытого назначения кочуют по всей округе, переходя из рук в руки, но у Бильбо такого не случалось. Он всегда все дарил по первому разу и хранил полученное от других. Теперь, после памятного дня рождения, усадьба стала выглядеть почище.

Не все подарки были с намеком. Много вещей разошлось точно по назначению, туда, где их ждали и нуждались в них. В Тугосумах жило много бедноты, там дары Бильбо вызвали подлинную радость. Например, Старичина Хэм получил два мешка картошки, новую лопату, шерстяной жилет и мазь для суставов. Старый Рори Брендискок, хозяин бедный, но радушный, очень порадовался дюжине бутылок «Старой Винодельни» — крепкого красного вина из Южной Чети, в меру выдержанного, заложенного в погреба еще отцом Бильбо. Рори после первой же бутылки простил Бильбо все и объявил его славным малым.

После раздачи Фродо остался владельцем добротной обстановки, книг, картин и необходимых припасов. Никакого намека на деньги или драгоценности не было и в помине: даже в подарках не попалось ни одной монетки, ни единого камешка.

Уже после полудня Фродо пришлось потрудиться. Кто–то пустил слух, будто имущество Засумок раздают задарма. Понабилась туча народа; многие хоть и понимали, что зря пришли, да выйти уже не могли. Ярлыки стали отрываться и путаться, то и дело вспыхивали ссоры. Кое–кто прямо в доме начал меняться и торговать подарками. Пришлось придерживать тех, кто пытался исправить желания бывшего хозяина и прихватывал вещь, которую считал ну прямо для него предназначенной. Дорогу к воротам забили тележки и тачки.

В разгар суеты явились Дерикуль–Сумниксы. Фродо к этому времени покинул театр подарочных действий, чтобы отдохнуть хоть немного, и передал командование своему другу Мерри Брендискоку.

Когда Отто громогласно пожелал видеть Фродо, Мерри с вежливым поклоном сказал:

– Ему нездоровится. Он отдыхает.

– Прячется, значит, — тут же встряла Лобелия. — Ну да мы хотим его видеть и увидим! Иди–ка, скажи ему об этом.

Мерри оставил их в зале на время, достаточное для отыскания причитавшихся им ложек. Однако на этом Дерикули не успокоились. Когда их, наконец, провели в кабинет, Фродо сидел за столом над бумагами. Вид у него был усталый. Завидев входящих родственников, он встал, нащупывая что–то в кармане.

Дерикуль–Сумниксы пошли в наступление. Сначала они принялись торговаться, предлагая за разные ценные вещи, не предназначенные к раздаче, смехотворные цены. Когда же Фродо ответил, что дарит только предметы, отобранные самим Бильбо, они заявили, что все это весьма подозрительно.

– Ты–то своего не упустил, я полагаю, — набычился Отто. — А ну, предъяви завещание.

Если бы не Фродо, наследником стал бы Отто Дерикуль–Сумникс. Он внимательно прочел документ и гневно фыркнул. К несчастью для него, документ был составлен честь–по–чести, а подписи семи свидетелей, сделанные красными чернилами, красовались там, где им положено.

– Опять мимо! — в сердцах сказал он жене. — Это надо же! Шестьдесят лет ждать и чего дождаться? Ложек? Тьфу!