Властелин колец

– Сдается мне, — слегка улыбнулся Гэндальф. — Что на ваше счастье, до недавних пор эта сила и знать не знала о каких–то там хоббитах. Но с недавних пор ваше безопасное житье кончилось. Конечно, Врагу вы не нужны — слуг у него достаточно. Но больше он о вас не забудет, и не успокоится, пока не превратит счастливых и свободных хоббитов в жалких рабов. По злобе. И из мести.

– Злоба? Месть? — удивленно переспросил Фродо. — Но за что нам мстить? Я так и не понял, какое Врагу дело до нас с Бильбо и до нашего Кольца?

– Ему до всего есть дело, — вздохнул Гэндальф. — Ты пока не видишь грозящей опасности. Я покажу тебе. Я и сам долго сомневался, но теперь время пришло. Я покажу тебе. Дай–ка мне Кольцо на минутку!

Фродо с удивлением достал Кольцо, отцепил с цепочки и неохотно протянул магу. Оно показалось ему таким тяжелым, что он едва сумел вытянуть руку.

Гэндальф взял Кольцо. Оно сияло у него в пальцах чистым золотым блеском.

– Видишь на нем какие–нибудь знаки? — спросил он Фродо.

– Нет там ничего, — ответил хоббит, — и никогда не было. Я сто раз смотрел.

– Ну, тогда смотри еще! — и маг, к ужасу Фродо, бросил Кольцо в камин, в самый жар. Фродо вскрикнул и схватился за щипцы, но Гэндальф остановил его.

– Подожди! — приказал он, метнув на Фродо внимательный взгляд из–под косматых бровей.

С Кольцом ничего такого не происходило. Оно лежало себе на углях, темнея четким контуром. Спустя минуту–две Гэндальф поднялся, закрыл ставни и задернул занавеску. В комнате стало темно и тихо, только Сэмовы ножницы приглушенно клацали под окном. Маг еще немного постоял, глядя в огонь, потом щипцами выкатил Кольцо из камина и поднял его. Фродо перевел дух.

– Холодное! — сказал Гэндальф. — Держи!

Фродо принял Кольцо дрожащей рукой, и оно показалось ему плотнее и тяжелее обычного.

– Смотри внимательно, — велел Гэндальф.

Фродо вгляделся и, к своему изумлению, обнаружил на совершенно гладкой прежде внутренней поверхности ясно видимые письмена, начертанные тончайшими штрихами. Впрочем, нет, первое впечатление обмануло его. Знаки словно проступали огненно из глубины Кольца.

– Я не могу прочесть, — едва слышно произнес Фродо.

– Не можешь, — жестко подтвердил Гэндальф. — Зато я могу. Руны древние эльфийские, а язык — мордорский. Не надо ему здесь звучать. Я переведу для тебя надпись на Всеобщее наречие. Слушай!

«Чтобы всех отыскать, воедино созвать
И единою черною волей сковать…».

Здесь только две строчки из древнего заклинания, слишком памятного по эльфийским преданиям:

Три — эльфийским владыкам в подзвездный предел;
   Семь — для гномов, царящих в подгорном просторе;
Девять — смертным, чей выверен срок, и удел.
   И одно — Властелину на черном престоле.
В Мордоре, где вековечная тьма:
   Чтобы всех отыскать, воедино созвать
И единою черною волей сковать.
   В Мордоре, где вековечная тьма.

Маг замолчал, а потом продолжал медленно, глухим голосом.

– Это — Кольцо–Владыка. Это оно призвано сковать всех черною волей. Это его потерял Враг много веков назад, утратив вместе с ним большую часть своей силы. Он жаждет заполучить его больше всего на свете, но он не должен его получить.

Фродо сидел ни жив, ни мертв. Ему уже виделась ужасная длань, занесенная с Востока как грозовая туча, готовая накрыть и его, и Шир, и весь этот весенний мир.

– Но как же… — он запнулся, голос вдруг перестал ему повиноваться, — как же оно мне досталось?

– А–а, — протянул Гэндальф, — это длинная история. Начало ее теряется в Черных Годах, а память об этом времени осталась только у Мудрых. Если бы я решил рассказывать тебе все, нам и до зимы не управиться. Вчера я говорил о Сауроне Великом, Темном Властелине. Так вот, он снова восстал и вернулся в Мордор. Даже вам должно быть знакомо это название, оно призраком проходит по краю самых древних ваших преданий. После каждого поражения Мрак менял обличья и разрастался вновь.

– Лишь бы теперь этого не случилось! — не сдержался Фродо.