Властелин Колец

На следующий день Фродо проснулся рано, чувствуя себя совершенно здоровым и бодрым, и пошел гулять на высокий берег шумного Бруинена. Он смотрел, как прохладное бледное солнце поднималось из-за дальнего горного хребта, пронизывая косыми лучами тонкие пряди серебристого тумана; на желтых листьях поблескивала роса, мерцали ее капельки на осенних паутинках, украшавших каждый куст. Сэм шел следом за Фродо, вдыхал утренний воздух, молчал и удивленно рассматривал высоченные вершины на востоке, на которых лежал белых снег.

За поворотом дорожки хоббиты увидели каменную скамейку. На ней, увлеченно беседуя, сидели Гэндальв и Бильбо.

– Доброе утро и привет! – сказал Бильбо. – Ну как, ты готов к Большому Совету, малыш?

– Я ко всему готов, – ответил Фродо. – Но сегодня мне хотелось бы погулять по долине. Вон туда бы сходить, в сосняк! – Он показал на север, на дальний край Райвендела.

– Погуляешь после Совета, если удастся, – сказал Гэндальв. – Строить планы пока не надо. Сегодня нам нужно многое выслушать и обсудить.

Вдруг до них донесся звонкий удар колокола.

– Колокол – сигнал к началу Совета у Элронда! – воскликнул Гэндальв. – Идемте! Вас с Бильбо обоих ждут.

Бильбо и Фродо поспешили за Гэндальвом по извилистой дорожке к Дому. Про Сэма временно забыли, и он потопал за ними без приглашения.

* * *

Гэндальв привел их на ту же веранду, где Фродо вчера вечером нашел друзей. Светлое осеннее утро над долиной незаметно переходило в день. Журчала и пенилась в каменистом ложе река, пели птицы, ничто не нарушало мирного покоя земли. Полное опасностей бегство и слухи о растущей в мире Тьме уже казались Фродо воспоминанием из тревожного сна; но лица участников Совета, повернувшиеся к нему, как только они вошли, были суровы и мрачны.

Элронд уже был там, рядом с ним молча сидели несколько приглашенных. Фродо заметил Глорфиндэла и Глоина; Долгоброд устроился отдельно от всех, в углу, снова одетый в старое походное платье.

Элронд подозвал Фродо, посадил его возле себя и представил остальным.

– Это хоббит Фродо сын Дрого, друзья! – сказал он. – Немногие приходили в Райвендел со столь неотложным делом, преодолев на пути столь страшные опасности.

Потом он представил Фродо гостей. Молодой гном, сидевший рядом с Глоином, оказался его сыном Гимли. Глорфиндэла окружали эльфы-советники из Дома Элронда. Старший из них, Эрестор, беседовал с Гальдором, эльфом из Серой Гавани, прибывшим по поручению Кирдана-Корабела. Незнакомый эльф в зеленом и коричневом был сыном и посланцем короля эльфов северного Темнолесья Трандуила, его звали Леголас. Чуть поодаль сидел высокий человек с красивым и благородным лицом и темными волосами до плеч, серые глаза смотрели гордо и упрямо. На нем был дорожный плащ и сапоги для верховой езды, но богатая одежда, отороченная мехом, запылилась и залоснилась от долгого пути. На шее у него было серебряное ожерелье с единственным белым самоцветом, через плечо – перевязь с большим рогом. На Фродо и Бильбо он взглянул удивленно.

– Это Боромир, – представил его Элронд, оборачиваясь к Гэндальву, – посланец людей с юга. Он прибыл сегодня на рассвете и просит совета. Я пригласил его сюда, ибо здесь он получит ответ на свои вопросы.

* * *

Не все, о чем говорили и спорили на Совете, стоит здесь повторять. Немало там было сказано про окраинные южные земли и восточные страны за горами, о которых Фродо уже много слышал. Но то, что рассказал гном Глоин, было хоббиту совершенно неизвестно и очень его заинтересовало. Оказывается, гномы Подгорного королевства по-прежнему славятся работой своих рук, но сердца их охвачены тревогой.

– Уже много лет, – говорил Глоин, – нас одолевает беспокойство. Когда мой народ впервые почувствовал его, трудно сказать. Мы сами этого не заметили. Но стали раздаваться шепотки по секрету, – дескать, в Эреборе уже тесно, пора выходить в мир, искать больших богатств и славы. Некоторые вспомнили о Мории – это огромные подземные копи наших предков, на гномьем языке Казад Дум. Говорилось, что теперь нас много и мы достаточно сильны, чтобы возвратиться туда и вернуть себе древние владения.

Глоин вздохнул.

– Мория! Мория! Чудо северного мира! Наши предки слишком глубоко вгрызлись в горные недра и выпустили из глубин безымянный Ужас. Дети Дарина бежали из Мории, и долго пустовали огромные подземные дворцы. Но теперь мы вновь вспомнили о них с тайной надеждой и большим страхом: ведь ни один гном за много поколений не решился переступить порог Казад Дума, кроме Трора, а Трор погиб. Наконец, Балин поверил в слухи и решил туда пойти. Даин не хотел добром отпускать его, но Балин взял с собой Ори, Оина и многих других, и они ушли.

Почти тридцать лет назад это было. Сначала от Балина приходили вести, все было хорошо: гонцы сообщали, что гномы вошли в Морию и начали большие работы. Но на том вести прекратились, и с тех пор никто больше не приходил оттуда.

Примерно год назад к Даину прибыл еще один гонец, но не из Мории, а из Мордора; ночью прискакал он и вызвал Даина к воротам.